Улыбнувшись, он покачал головой, и по темным волосам пробежали солнечные блики.
– Я не поэт, это верно. Говорю только то, что вижу. Ваша кузина славится своей красотой, но ее красота, увы, скоро увянет. – Он поднял руку и осторожно, мягко, кончиками пальцев поправил прядь, выбившуюся из прически Изабеллы. – Красота ночи таит в себе куда больше.
От его прикосновения Изабелла затрепетала. Ей вдруг захотелось, чтобы это мгновение длилось вечно, но, пересилив себя, она отступила на шаг назад. Она хотела посмотреть, что он будет делать дальше, этот непредсказуемый человек.
И еще ей очень хотелось поверить его словам.
Торговец наконец закончил возиться с покупками Изабеллы и протянул ей сверток. Она воспользовалась этим предлогом, чтобы отвести глаза от лица Аида.
Взяв сверток, Изабелла медленно пошла прочь, незнакомец последовал за ней. Солнце заливало горячими лучами рынок. Пажа Катерины нигде не было видно.
Изабелла остановилась. Она поняла, что не помнит обратной дороги.
– Могу я проводить вас домой, синьорина? – спросил незнакомец, почувствовав ее неуверенность. – Улицы Флоренции похожи на лабиринт для тех, кто их не знает. Впрочем, вы и сами это знаете.
Изабелла рассмеялась. Да, ей не хотелось, чтобы он уходил, но в его присутствии она чувствовала смущение.
– Вы снова меня спасете? Да, здесь нетрудно заблудиться и это пугает, но все же улицы Флоренции прекрасны.
Прикрыв глаза от слепящих лучей солнца, Изабелла окинула взглядом красные черепичные крыши домов, прекрасно сочетавшиеся с молочной белизной стен. Над городом раскинулось безбрежное лазурное небо, на фоне которого отчетливо вырисовывался купол Брунеллески, изящное переплетение кирпично-красного и кремового цветов.
– Наверное, вы долго живете во Флоренции, синьор, если хорошо знаете улицы города?
Он нахмурился:
– Да, довольно давно. И хорошо знаю город. Мой настоящий дом – там, на холмах, на вилле моей семьи, но сегодня, если позволите, я стану вашим проводником и покажу вам красоты Флоренции.
Изабелла улыбнулась. Она прекрасно понимала, что ей не стоит принимать его предложение. Да, она деревенская девчонка, но отнюдь не глупа. Она только что приехала в этот город и не собиралась ввязываться в неприятности. Красота и энергия Флоренции, смешение цветов, запахов и звуков буквально опьяняли ее, а от взгляда этих загадочных зеленых глаз у нее кружилась голова. Мена советовала ей быть осторожнее, не стоит поддаваться минутному порыву.
Впрочем, что дурного в небольшой прогулке? Жаль было бы провести такой прекрасный день взаперти, да и этот таинственный мужчина все больше заинтриговывал Изабеллу.
– Я пойду с вами, синьор, – ответила она, – но при одном условии.
Он пристально посмотрел на нее и едва заметно нахмурился:
– Условии, синьорина?
Его настороженность развеселила Изабеллу. Наверное, дамы ставили ему слишком много условий. Удивительно, что его не преследует целая толпа поклонниц, подумала она.
– Я должна узнать ваше имя, синьор, – сказала она. – Я же не могу продолжать называть вас…
Она, спохватившись, умолкла. Не хватало еще, чтобы он посмеялся над ее фантазиями.
Он удивленно выгнул бровь:
– И как же вы меня называете?
Изабелла покачала головой. Не могла же она признаться, что в ее воображении он был Аидом, владыкой подземного царства. Еще чего доброго подумает, что она хочет быть его Персефоной и мечтает, чтобы он увлек ее в свои мрачные владения.
Изабелла почувствовала, как ее щеки заливает румянец.
– Я же художница, синьор. Когда встречаю новых людей, представляю их себе как персонажей картин. Вот и все. Это ужасно глупо.
Он рассмеялся, и его лицо просветлело. Его смех казался Изабелле лучшей музыкой на свете.
– Я заинтригован, – сказал он.
У одной из лавок столпились покупатели, и незнакомец положил руку на талию Изабеллы, чтобы увести ее прочь от рыночной давки. Это прикосновение было мимолетным и легким, как крыло бабочки, но Изабелла даже через ткань платья чувствовала тепло его руки и затрепетала.
– И как бы вы нарисовали меня?
В этой части рынка было людно, и незнакомец держался совсем близко, оберегая Изабеллу от толкотни. Солнце поднялось выше и заливало город теплым янтарным светом.
