«Хор поет об Иисусовых мученьях» – в народе существует поверье, что в Страстную неделю, в то время, когда в храмах оплакивают муки Христа, открываются земные клады, на чем и основана эта баллада.
Это сказание распространено в Чехии в двух отличных друг от друга вариантах, конечно, есть в нем и следы народных песен, которые поют чехи. В одной из них мертвец побуждает девушку идти за ним такими словами:
Вставай, дорогая, вставай, собирайся,
Час мой уходит, скорей одевайся;
мой конь очень быстрый, летит, как стрела,
промчится он с нами сто миль до утра.
Сказания и песни народные, повествующие о том, что мертвец встает из гроба и приходит за девушкой, которую любил, пока был жив, или же за своей сестрой, имеются почти у всех славян, а также у других народов. У сербов есть песня, в которой умерший Йован приехал на похоронном коне за своей сестрой Елицей. Словаки повествуют о том, как девушка вызвала своего мервого дружка, варя в каше голову мертвеца, которая во время варки издавала звуки: «Пойдем, пойдем, пойдем!» У малороссов также есть подобная песня, как эта сербская. Русское сказание переделал в балладу В. Жуковский, так же как А. Мицкевич для своей баллады использовал сказание польское или литовское. Немецкая Ленора, написанная Бюргером, – вообще общеизвестна. В народной шотландской песне говорится, как мертвый Вильям пришел за своей милой Маргарет, а старая британская песня говорит о брате, павшем в бою, а потом ночью увезшем свою несчастную сестру Гвеннолейк на тот свет. Это удивительное распространение данного сказания между народами, чьи языки очень отличаются друг от друга, объясняется ее древним происхождением. Близки к нему сказания об упырях и оборотнях, которых очень много как у славян, так и у других европейских народов.
«А решила б по-другому,
так пришла б к концу дурному:
не рубашек клочья были —
тела клочья на могиле!»
В словенском сказании с девушкой подобным образом хочет расправиться упырь, которому девушка, желая от него избавиться, отдает свою шубку. Когда наступает полночь, упырь сначала сжирает шубку, а потом идет за девушкой, которая разговорами задерживает его снаружи до тех пор, пока не прокукарекает петух.
Как полночь, так и полдень, по народным преданиям, имеют своих злых духов, обладающих губительной силой с одиннадцати до двенадцати часов. Дневных злых духов называют «поледница» или «полудница», а то и просто – «лесная нимфа». Потому и не любят в полдень ходить по лесу, чтобы лесная нимфа не устроила так, что человек заблудится.
«Сидит на дубочке
белый голубочек».
В народных песнях и славянских сказаниях говорится, что душа человека, который безвинно умер или умер, покаявшись перед смертью в своих грехах, чаще всего воплощается в виде белого голубя, тогда как души нераскаявшиеся принимают цвет темный, души же преступников, злодеев обращаются в воронов.
Как повествуют славянские сказания и сказания других народов, сказочные существа, живущие в воде, несут на себе печать жестокости. Если они не могут отомстить человеку, то мстят представителям своего собственного рода. Существует сказание, подобное тому, что изложено в балладе. В нем говорится о лешем, который, похитив девушку, женился на ней и семь лет держал ее у себя, никуда не отпуская, а когда девушка от него убежала, из мести растерзал их общее дитя. Подобный сюжет о Водяном изложен в народной песне у лужичан.
«Ярче месяцу светить,
пусть сшивает крепче нить.
Шью себе я боты
для любой работы». —
В народных поверьях говорится, что по ночам водяной сидит на дереве у воды и шьет себе боты (башмаки).
«Сваты были – черны раки,
а подружки – рыбки». —
Сваты, о которых говорит жена водяного (по-чешски – starosvati) – шаферы, свидетели на свадьбе со стороны жениха, ведущие невесту к алтарю.
Говорят, что, помимо всего прочего, водяного можно распознать между людьми по такому признаку: у него всегда с левой стороны одежды капает вода.
Существует также поверье, что водяной собирает души утонувших людей в горшочки и хранит в своем подводном царстве. Связано это поверье с тем, что иногда со дна глубоких прудов и озер поднимаются наверх большие пузыри, как будто внизу разбился горшочек, и душа тут же вылетела на волю.
