Прецеденты Европейского Суда по правам человека. Руководящие принципы судебной практики, относящейся к Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод. Судебная практика с 1960 по 2002г. - страница 34

79. Право на жизнь. Применение смертоносной силы. Мятеж. Отсутствие надлежащего расследования. «В процессуальном плане защита права на жизнь в соответствии со статьей 2 Конвенции включает обязанность властей отчитаться, почему было применено смертоносное оружие; это требует независимого и публичного расследования, чтобы определить, было ли применение силы оправданным в данных конкретных обстоятельствах» (Gulec, § 78).

80. Право на жизнь. Применение смертоносной силы. Мятеж Отсутствие надлежащего расследования. «Ни частота вооруженных конфликтов с применением насилия, ни большое число жертв не влияют на обязанность по статье 2 провести эффективное и независимое расследование случаев гибели, наступивших во время столкновения с силами охраны порядка или (…) во время незаконной манифестации» (Gulec, § 81).

81. Право на жизнь. Применение силы, способной причинить смерть. Гибель брата заявителя вследствие вооруженного столкновения. Установление и проверка фактов, выполняемые Комиссией, представители которой были не в состоянии полностью воспроизвести фактические обстоятельства. Неявка заявителя и другого свидетеля на допрос, организованный представителями Комиссии. Невозможность для последних оценить доказательную силу показаний этих лиц и наблюдать за их реакцией на перекрестном допросе, проводимом представителями Правительства. Серьезное препятствие, помешавшее Комиссии сделать вывод о том, что факты были доказаны за рамками любого разумного сомнения. «Хотя и справедливо, что неоспоримость доказательств может быть достигнута при наличии достаточно веских, четких и согласующихся выводов, необходимо заключить, что их доказательная ценность должна рассматриваться в свете обстоятельств данного дела, чтобы противостоять полному отсутствию прямых устных свидетельских показаний о происшедшем представителям Комиссии со стороны заявителя» (Кауа, 77).

82. Право на жизнь. Применение силы, способной причинить смерть. Смерть, наступившая вследствие столкновения с силами безопасности. Обязанность провести эффективное расследование. Обстоятельства конкретного дела. «У Суда вызывает удивление, в частности, тот факт, что прокурор, по–видимому, не сомневался в том, что убитый был террористом, который погиб при перестрелке с сотрудниками сил безопасности. Он не взял показаний у сотрудников сил безопасности на месте происшествия и не попытался проверить наличие стреляных гильз, которые должны были свидетельствовать об ожесточенной перестрелке, которую предположительно вели обе стороны. Поскольку он являлся независимым официальным лицом, проводящим расследование, ему следовало бы уделить больше внимания сбору доказательств на месте, с тем, чтобы воспроизвести события и удостовериться, что убитый, несмотря на то, что он был одет как обычный крестьянин, являлся в действительности террористом, как это утверждается. Ничто не говорит о том, что он усомнился в версии событий, представленной сотрудниками сил безопасности» (Кауа,89).

83. Право на жизнь. Применение силы, способной причинить смерть. Смерть, наступившая вследствие столкновения с силами безопасности. Обязанность провести эффективное расследование. Отсутствие в регионе страны сил безопасности. Обстоятельства конкретного дела. «Суд отмечает, что лишение жизни является трагедией, которая часто случается в ситуации, сложившейся в [регионе] по причине отсутствия сил безопасности. Однако ни большое число вооруженных столкновений, ни значительное количество несчастных случаев не могут заставить отказаться от предусмотренной статьей 2 обязанности обеспечить проведение действенного и независимого расследования причин и обстоятельств случаев лишения жизни в результате столкновения с сотрудниками сил безопасности, особенно таких случаев, как настоящий, когда обстоятельства дела являются во многих отношениях неясными» (Кауа,91).

— Толкование —

84. Хотя смертная казнь прямо разрешена Конвенцией 1950 года, отныне она должна считаться отмененной в Европе если не de jure, поскольку документ, который ее запрещает в мироне время, еще не ратифицирован всеми Договаривающимися Сторонами, то, по крайней мере, de facto.