— Как ты? — спросила Рипли.
— Живой, — выдохнул сапер. — Но желательно ускорить процесс.
— Шлем! — коротко приказала Рипли, протянув мне прозрачную полусферу.
Лобовое окно шлема представляло собой толстую хитиновую линзу для компенсации искажений зрения после того, как полусферу заполнит «рассол». Я надел «горшок» Крабу на голову, шлем проснулся и врос в скафандр.
Все. С этой секунды необходимо было действовать очень быстро и очень точно, поскольку воздуха внутри шлема не хватит и на пару вдохов, а жабры начнут работать только в воде.
Я достал из кассеты картридж с «рассолом» и приставил к соску в спине Краба. Скафандр выпустил хоботок и начал толчками высасывать жидкость из картриджа. Едва один опустел, я придвинул следующий, затем еще и еще. С каждым глотком уровень голубоватой жидкости внутри шлема поднимался — сначала она дошла Крабу до подбородка, затем до носа, затем до бровей. Последний глоток залил скафандр до отказа. Именно несжимаемый «рассол» противостоял чудовищному давлению океанских глубин, не давая воде проломить хитин шлема.
— Пас! — на всякий случай окликнул я приятеля.
Мы подхватили Краба под мышки и держали, пока он не перестал дергаться в судорогах от заполнившей легкие жидкости.
Наконец он поднял большой палец, что означало: «Норма». С залитой глоткой говорить он мог только жестами Языка Охотников. Тут же к нам подскочил Куст, подвесил спереди к каркасу ящик с саперными принадлежностями и подтолкнул Краба в спину. Тот сделал несколько быстрых шагов и плюхнулся в воду.
Около двадцати секунд Краб не показывался, видимо, лежал на грунте, давая жабрам пропитаться водой. Затем из моря поднялся выставленный вверх большой палец. Мне показалось, что Пас рядом со мной вздохнул с облегчением. Гравилетчик вышел из воды и улегся под брюхом своей машины.
— Расчет работу закончил! — доложил я.
— «Банки» за собой приберите, — напомнила Рипли. — И давайте быстрее наверх. Куст, готовь ложные цели!
Мы с Пасом сложили пустые картриджи обратно в кассету и поднялись по лесенке на крышу амфибии. Рипли к этому времени уже достала три газовых аппарата. Именно с такими мы уходили в глубину на учениях. После двух лет тренировки облачиться в такой костюм — проще простого. Раздеваешься до плавок, влезаешь в силиконовый комбинезон, застегиваешься от пуза до шеи, цепляешь на бедра пояс с грузом, а на запястье «глубинный мозг». Затем берешь шлем под мышку и ранец с дыхательными кассетами на плечо.
— Готов! — первым доложил Пас, косясь на почти голую начальницу.
Я чуть замешкался — ранец зацепился за пояс.
— Готов! — мне удалось рывком высвободить кассету.
— Тогда вперед! — Рипли тоже закинула на плечо свой ранец и первой спустилась к морю.
У меня седце начало молотить, как мотор на холостых оборотах, Пас тоже нервничал — бледнел на глазах. Куст выдал нам набрюшные сумки, в каждой из которых было по пять буйков.
— Знаете, как включать? — спросил он.
— Нет, — ответил я.
— Выдергиваете чеку возле донышка, затем отмыкаете гидрофон.
— Ясно.
— Готовы? — оглядела нас Рипли.
— Так точно! — хором ответили мы с Пасом.
— На связь в активном режиме не выходить, — напомнила она и перешла на общение жестами.
Ладонь вниз вдоль лица — «надеть шлемы».
Я водрузил акриловую полусферу на плечи и стянул ее двумя боковыми защелками. Затем вогнал в специальные отверстия концы трубок вдоха и выдоха. Тут же активизировались картриджи — из соединившихся порошков начала выделяться газовая смесь для дыхания. Я несколько раз вдохнул безвкусный, очень сухой воздух, закинул ранец на спину и укрепил его на теле несколькими ремнями. Большой палец вверх — «норма».
Рипли рубанула ребром ладони в сторону моря — команда к погружению. Я зашел по колено и нырнул в прозрачную воду. Сердце на мгновение замерло от восторга — вот она какая, работа! Это вам не учения!
Глубина была небольшой, я видел под собой дюнки песка и бурые мочалки водорослей, колышущиеся в косых лучах солнца. Справа от меня плыл Пас, слева Рипли. Она повертела указательным пальцем — «включить водометы». Я нажал кнопку на поясе, и тут же ранец упруго подтолкнул меня вперед. У Рипли и Паса за спиной тоже образовались белесые следы из пузырьков воздуха. Так мы плыли, пока начальница не дала команду «погрузиться на десять метров». Я изогнулся дугой и начал стремительно уходить в глубину.
