— Но ты говоришь медленно, потому что ты чужеземец. Я из тивов, поэтому я не делаю пауз, когда говорю. Тогда мое письмо тоже должно быть без пропусков?
— Неважно, как быстро ты говоришь. Слова остаются теми же, говоришь ли ты быстро или медленно.
— Тогда зачем ты сказал, что делаешь паузу после каждого слова?
— Это самый простой способ выделить слова. Попробуй сказать очень медленно. — Он указал на только что написанное.
Джиджинги произнес очень медленно, как мужчина, который старается не показать, что пьян.
— Почему нет пустого места между «эн» и «йом»?
— «Энйом» — это одно слово. Ты не делаешь паузу посередине его.
— Но я не делаю паузу и после «энйом».
Мозби вздохнул:
— Я еще подумаю, как тебе объяснить. Пока что просто оставляй пустые места там, где это делаю я.
Какое странное искусство — письмо. Когда засеваешь поле, лучше всего равномерно распределять ямс; отец побил бы Джиджинги, если бы тот собирал ямс в кучи, как поступал Мозби со знаками на бумаге. Но Джиджинги решил овладеть этим искусством как можно лучше, и если это означает сбор знаков в кучи, он будет так делать.
Только много уроков спустя Джиджинги наконец осознал, где нужно оставлять пробелы, и что Мозби обозначает как «слово». Ты не можешь на слух определить, где слова начинаются и заканчиваются. Звуки, которые человек издает, когда говорит, были плавными и неразрывными, как кожа на ноге козла, но слова были как кости под шкурой, а пробелы между ними — как суставы, по которым ты можешь разделить их на части. Оставляя пустые места в том, что Мозби говорил, он делал кости видимыми.
Джиджинги понял, что если постарается, сможет различить слова в обычной речи людей. Произносимые звуки не изменились, но он воспринимал их раздельно; он узнал о частях, из которых состоит целое. Он сам все время говорил словами. Просто раньше он этого не понимал.
* * *
Простота поиска с помощью «Рэмем» действительно впечатляет, но это только верхушка айсберга потенциала программы. Когда Дейдра искала в записи предыдущие заявления своего мужа, она формулировала явный программный запрос. Но «Уэтстоун» ожидают, что когда люди привыкнут к «Рэмем», запросы займут место такого обыденного действия как вспоминание, и «Рэмем» будет интегрирована в мыслительные процессы. Когда это произойдет, мы станем когнитивными киборгами, абсолютно неспособными что-либо забыть; цифровое видео, хранящееся на безупречном кремниевом носителе, возьмет на себя роль, однажды занятую нашими ненадежными височными долями мозга.
На что может быть похоже — иметь абсолютную память? Возможно, человеком с лучшей когда-либо задокументированной памятью был Соломон Шерешевский, живший в России в первой половине ХХ века. Исследовавшие его психологи обнаружили, что он мог однажды услышать серию слов или чисел и помнить их месяцами или даже годами. Совершенно не владея итальянским, Шерешевский мог цитировать строки «Божественной комедии», услышанной пятнадцатью годами ранее. Но идеальная память — это не благословение, как может показаться. Отрывок текста, который читал Шерешевский, вызывал так много образов в его памяти, что он не мог сфокусироваться на том, о чем собственно идет речь, а его знание бесчисленных специфических примеров осложняло понимание абстрактных концепций. Временами он умышленно пытался забывать. Он выписывал числа, которые больше не хотел помнить, на клочки бумаги и затем сжигал их, такая себе тактика выжженной земли для освобождения памяти; но тщетно.
Когда я спросил о возможности того, что идеальная память станет увечьем, у представителя «Уэтстоун», Эрики Мейерс, был готовый ответ:
— Это не отличается от беспокойства о людях, которые используют сетчаточные проекторы, — сказала она. — Были опасения, что постоянное появление уведомлений будет отвлекать или подавлять нас, но мы все адаптировались к ним.
Я не упомянул, что не все считают это положительным эффектом.
— И «Рэмем» полностью настраиваемая под заказчика, — продолжила она. — Если в какой-то момент вам кажется, что она делает слишком много поисков, вы можете уменьшить уровень восприимчивости. Хотя согласно нашим анализам, клиенты этого не делают. Когда они осваиваются, то обнаруживают — чем чувствительнее «Рэмем», тем больше от нее пользы.
