— Это не поговорка. Это — крылатое выражение.
Водка и общение с Юрой сыграли свою роль. В освещенной теплым светом комнате, когда за окном была темнота, казалось, что весь мир сосредоточился здесь.
— Любовь зла, — произнес Юра, выдохнув после рюмки. — Может, ей и нужен такой, который бы ее в грош не ставил. Я имею в виду Марину.
Водка подошла к концу, они взялись за пиво. Внутри было уже тепло, но голова казалась ясной.
— Кстати, о любви… Представь такую картину, — опять начал Юра, затягиваясь новой сигаретой и держа в руке пластмассовый, задуманный как одноразовый, стакан с пивом, — у меня есть знакомая. Ну как знакомая, так, соседка…
— Представляю такую картину.
— Подожди. Так вот, она как-то рассказала историю насчет детей. Скажу честно, сначала не понял — шутит она или всерьез. У нее есть подруга, ну, не знаю, насколько близкая. Ее муж раньше служил в ОМОНе или что-то такое…
— Чей муж?
— Ну, подруги. Так вот, этот муж устроился телохранителем к кому-то в правительстве.
— В смысле?
— Ну, к какому-то члену правительства. Не знаю…
— А при чем здесь дети?
— Так слушай. Они свою девочку отправили в гимнастическую секцию.
— А сколько ей лет?
— Кому?
— Девочке.
— Ну, лет, по-моему, двенадцать.
— Нормально. Хотя, если серьезно заниматься гимнастикой, можно было начать и пораньше.
— Так вот, представь себе, как меняются люди. Или, я не знаю, может быть, это воспитание. Моя соседка рассказывает — пришла она как-то к ним на праздник…
— В эту семью, где охранник? — уточнил Илья.
— Ну да. Так вот, все сидят за столом, и этот муж — охранник — во главе. И все к нему относятся как к богу. И называют его не иначе как «наш спонсор».
— Жена называет?
— Все называют. Вся семья.
— Странно.
— Слушай дальше. Заканчивается обед. Всем дают компот — ну, варенье, разведенное в воде. А перед ним стоит пакет с соком — «Это — для нашего спонсора» — и наливают только ему. Представляешь?
— Идиот, что ли? — наконец заинтересовался Илья.
— Ну уж не знаю… Ты подумай, что с людьми власть делает.
— При чем здесь власть?
— Я так думаю, что это влияние новой работы. И еще — как-то моя соседка спрашивает подругу, ну, жену охранника: «Как, мол, дочь учится?» — «Нормально», — отвечает та. «А математика?» — «Ну, математика три, но нам это и не нужно». — «А история?» — «История тоже тройка, но нам это и не нужно». — Юра сделал недоумевающее лицо: — Ну, а в общем-то понятно, что родители уже в таком возрасте детей к чему-то готовят, знают или планируют, кем они будут.
— Логично. Хотя, конечно, история и математика никому не помешают… — заметил Илья.
— Я тоже так считаю. И она, моя соседка, думаю, тоже. Она спрашивает: «И кем же она у вас будет?» — «Проституткой», — отвечает та.
— Что? — открыл рот Илья.
— Проституткой. На полном серьезе. И поэтому они отдали ее в секцию гимнастики.
— Ты шутишь?
— В том-то и дело, что нет.
— Может быть, она неправильно поняла?
— Моя знакомая тоже так подумала и переспросила несколько раз. Мамаша говорила вполне серьезно. Вот так вот. А ты говоришь любовь.
— Я бы удивился, если бы не было так хреново… Так это что, влияние отца — охранника?
— Думай как хочешь.
— Да неудивительно. Еще бы, представь: бедный человек, в общем-то, дурак, никогда не видел раньше вокруг такой роскоши, таких людей, которые ворочают государством. И единственные молоденькие девушки, которые купаются в этой роскоши, — это проститутки. Но все равно: я в шоке.
— Я тоже.
— Ты ведь еще ее встретишь?
— Кого?
— Твою знакомую.
— Я же говорю — это моя соседка.
— Скажи ей, пусть передаст матери этой девочки, что особенно ценятся проститутки с высшим образованием, с разносторонними знаниями, с которыми можно поговорить, пообщаться. Они сильно выигрывают у просто безмозглых кукол. Может, после этого дочка станет учиться.
Через час они допили водку и пиво, пошли гулять еще за бутылкой. История про будущую проститутку не выходила у Ильи из головы.
— А вдруг она не вырастет красавицей, — рассуждал Илья. — Дорогим проституткам ведь нужна модельная внешность… Что же, ее готовят к тому, чтобы она стояла на Тверской?
— Получается.
