— Дорогой Зефир! — сказал наконец Нептун. — Будь нашим гостем. Отдыхай и веселись. Мои дочери покажут тебе нашу подводную страну. Мы очень рады твоему визиту.
— О да, к нам так редко кто-нибудь приходит! — сказала Афра.
— Папа, давай напоим Зефира чаем! — воскликнула младшая дочь Дита, всплеснув своими длинными руками.
— Правильно, — сказал старичок. — Афра, поставь, дочка, самовар. А ты, Дита, включи музыку, чтоб весело было.
«Как же это можно пить чай под водой?» — подумал Hиктошка.
Но оказалось, что можно. И даже не просто чай, а чай с разными вкусными вещами: подводными конфетами, пирожными и другими сладостями.
У царевн снова появились хвосты, и они поспешили выполнять папины поручения.
— Как это у них появляются и пропадают хвосты? — спросил Hиктошка. — Вот я читал сказку про русалочку. Она очень хотела, чтобы у нее вместо хвоста были ноги. Ведьма приготовила волшебный напиток...
— Знаю, знаю, — не дослушав, перебил озерный царь. — Слышал эту печальную историю. Бедная девочка!
Казалось, на глаза его навернулись слезы, но точно сказать было нельзя — ведь под водой слёз не видно.
— Теперь всё совсем не так, — сказал царь. — Наука продвинулась далеко вперед. Мы можем менять хвост на ноги и ноги на хвост в любой момент, когда захотим.
Нептун хлопнул в свои зеленые ладоши, и тут же в пустом гроте стало оживленно и весело. Отовсюду наползло и наплыло множество разных обитателей озерного дна.
— Познакомься с моим советником по военным делам, — сказал царь и представил Hиктошке большого красного рака.
— Раккарак, — отчетливо произнес военный советник, и Hиктошка два раза повторил это имя про себя, чтобы запомнить.
Раккарак осторожно пожал Hиктошкину руку своей огромной клешней. Она напоминала ножницы для разрезания железа, которые Hиктошка видел в мастерской слесаря Винтика и монтёра Шпонтика. Подплыл толстый зеркальный карп, по фамилии Баркап, который был экономическим советником. Научным советником оказался длинный-предлинный угорь Угряп.
— Здравствуй, Диточка! — сказал карп Баркап и поцеловал царевну в обе щеки своими круглыми губами. — Как ты выросла! Я так давно тебя не видел! И тебя, — погладил он Афру по волосам своими коротенькими плавничками.
— И я тебя, милая, давно не видел, можно я тебя обниму? — прошелестел ученый угорь и обвился вокруг Дитиной талии. — И Афрочку мою дорогую обниму!
Ученый угорь Угряп разговаривал свистящим шепотом, похожим на шелест листьев в лесу. Только листья шелестят тихо, а под водой все звуки слышны намного громче, чем на воздухе.
Нептун объяснил, что хотя Баркап с Угряпом и живут неподалеку, но появляются крайне редко — очень заняты делами. И что они оба, и военный советник Раккарак тоже — все его, Нептуна, родственники, хотя на него и не похожи.
Пока все обнимались да целовались, две полосатые лягушки принесли огромный самовар с трубой. А Дита достала из перламутрового шкафа старинный граммофон и пластинки.
— Здорово сохранился, правда? — похвастался Нептун. — Он попал к нам сто лет назад. Одна графиня со своим графом каталась по озеру, и ее лодка перевернулась. Это мой младший сынишка-хулиган в них врезался, когда катался на соме, и лодку перевернул. Я тебя еще со своими сыновьями познакомлю, они сейчас в отъезде. Граф умел плавать, и он выплыл на берег, а графиня не умела. Она утонула и попала к нам, на дно. Ей очень понравилось у нас. Она была такая веселая. Научила нас разным танцам, которые танцуют у вас на земле, и подарила этот граммофон с пластинками. Он вместе с ней утонул.
— А еще она подарила нам вот этот зонтик, — сказала Афра. Оттолкнувшись хвостом, она подплыла к шкафу и вытащила из него белый зонтик с кружевными оборочками.
— Мы иногда под ним сидим, — сказала Дита.
— Хотя, конечно, у нас и не бывает солнца или дождя, как на земле, — сказала Афра.
— Но все равно, приятно иногда посидеть под зонтом, где-нибудь на лавочке, в подводном саду, — сказала Дита.
— Когда есть настроение, — добавила Афра, завернувшись в свой собственный хвост, как в шаль.
Дита поставила пластинку и завела граммофон. В воде звук, как известно, распространяется гораздо лучше, чем в воздухе. Вот почему музыка заиграла так громко, и от нее сразу же стало так весело. Графиня, по-видимому, и правда была веселой, если любила такую музыку. Играл вальс.
