Познание смыслов. Избранные беседы - страница 22
Никакой перспективы у «ордынской идеи» нет, потому что она насквозь мифологична, а в историко-фактологическом плане – ещё и фальсифицирована. Но, самое главное, она так же бессмысленна, как все другие горизонтальные построения. Визионеры евразийства не понимают, что никакого конфликта между Чингисханом и большим Западом не было. Чингиз и его потомки в своих управленческих решениях шли параллельным курсом с «Вечным Римом». Запад всегда стремился на Восток – и вот, наконец, он в лице монголов получил имперское колониальное устремление Востока… опять же на Восток!
С нашей точки зрения, и за Чингизом, и за атлантистами стоит один и тот же «центр управления полётами», одна и та же инстанция, которая на макроуровне курирует ход событий. Не случайно главным врагом Чингиза и его наследников был ислам.
Евразийство, как известно, возникло где-то в 20-х годах ХХ века в эмигрантской среде. Крупнейшими представителями были как раз некоторые интеллектуалы эмигрантского зарубежья – ну не только эмигрантского, потому что академик Вернадский жил в России, – историк Флоровский, князь Трубецкой. Из их шинели, можно сказать, вышел Гумилёв, который всем известен. Евразийство, чтобы не ходить вокруг да около, ориентируется в историческом аспекте на империю Чингисхана. И для Трубецкого, и для Флоровского, и для Вернадского, и для Гумилёва, конечно же, империя Чингисхана, союз народов под Ясой, – это добродетельное, позитивное пространство, которое своими ценностями (общественное выше личного, служба выше частного интереса, честь выше прибыли и так далее, – целый набор идей, заложенных Ясой, то есть определённые моральные установки этой империи) представляются этаким Золотым веком единого евразийского пространства. Всё это пересекается, между прочим, с геополитическими выкладками западных интеллектуалов, которые имели место и в Германии (К. Хаусхофер), и в англосаксонском мире (Хэлфорд Маккиндер, позднее Спикмэн, Киссинджер, всем известный мастодонт геополитики, но с атлантической стороны).
Евразийство – это цивилизация суши, наследница практик Чингисхана.
Атлантизм, с точки зрения геополитического контекста, это власть моря (талассократия), это власть торговых морских цивилизаций. Это Западная Европа, это Великобритания как островное государство и, в некотором роде, и новый Карфаген и наследница Рима (конечно, наследница Рима: она была основана как Альбион римскими легионами). Ну и дальше уже «новая Атлантида» – это США как центр атлантического мира. По отношению к нему уже Западная Европа выступает как некая окраина, как «прибрежная полоса».
И атлантические ценности – это, как правило, свободный рынок и либеральная демократия.
В принципе, да. Хотя, если взять набор масонских установок начиная с Ротари-клуба, то там тоже, кстати говоря, этот жест – «общественное выше личного» – присутствует. Но это некие избранные, которые невидимо скрепляют своими сетями гражданское общество. А гражданское общество, которое живёт само по себе, преследует частный интерес, который для него, естественно, является наивысшим.
Вот это два полюса противостояния друг другу. Но я хочу попробовать указать на то, что на самом деле это комплементарные полюса, что их противостояние иллюзорно: они сто́ят друг друга, потому что и то и другое является матрицами глиняного человечества. И то и другое противостоит миссии Духа на человеческом уровне. Эта миссия Духа представлена, прежде всего, авраамическим Откровением в его динамике. И этот фундаментальный пафос является действительно неким стержнем, в одинаковой мере отрицающим ценности и атлантизма, и евразийства. Тут надо ещё говорить о том, что ценности, которые декларируются евразийством или атлантизмом, являются на самом деле пропагандой. Они фактически не существуют в той форме, в которой они декларируются.
