— Это стоит того, — сказал он, почувствовав ее скептическое отношение и отодвигая льняную занавеску.
Когда она подошла к нему, он улыбнулся, как будто она ему необычайно польстила, и она в очередной раз подумала, что Сайлас Флинт — это неизвестная величина неизвестного качества.
— Ну и что же вы хотели мне показать?
Еще прежде, чем эти слова слетели с ее губ, она потрясенно уставилась на возникшее перед ее глазами серебристое переливающееся свечение.
— Пасха на подходе, вот и море спокойно, как в детской ванночке. Видите? Луна для разнообразия решила выглянуть.
— Не вижу я никакой луны.
— Она за облаками.
Он нагнул голову, чтобы посмотреть в окно, и его лицо случайно коснулось ее волос.
— Высоко-высоко. Вот это и есть чудо — вы не можете видеть света, но когда свет падает на океан, то океан начинает светиться, и это еще более загадочно, потому что сам океан скрыт за дюнами.
— Как будто пленка сверкающей дымки, возникшая из ниоткуда, — прошептала она, остро ощущая запах его туалетного мыла, тонких темных сигарет, которые он иногда курил, и еще чего-то — неповторимого мужского запаха.
Пока они наблюдали, в люминесцирующее сияние вплыло облачко и его рваные края окрасились радужными цветами. Они стояли у высокого узкого пространства перед окном, и она чувствовала, как они легко-легко касаются друг друга, и возмущаться тут бесполезно, потому что избежать этого невозможно.
— Магия луны, — пробормотал Сайлас, и от его дыхания завитки волос защекотали ее ухо. — Она уносит тебя в такие дали, куда ноги никогда не приведут.
В порыве спасительной иронии Рейн подумала, что для отставного моряка он необычайно поэтичен. Видел ли он, как луна поднималась над бесчисленными морями? Наблюдал ли, как она отражается в ледниках Северной Атлантики, в потаенных лагунах Южных Морей? Не это ли пробудило в нем эту удивительную поэтическую нотку?
Или же он видел ее отражение только в резервуарах для охлаждения воды в конторах на суше?
— Прекрасный вид, мистер Флинт, — неохотно признала она. — Вы что-то еще хотели со мной обсудить?
Едва подавляя раздражение, Сайлас отодвинулся. На расстоянии нескольких метров он остановился и мог бы поклясться, что она вздохнула с облегчением. Черт возьми, если она не хочет привлекать ничьего внимания, зачем она душится такими духами? От нее пахло… дождем. Так пахнут цветы под весенним дождем.
— Рейн note 2, — невольно пробормотал он. Она бросила на него потрясенный взгляд.
— Откуда вы узнали, что меня зовут Рейн?
— Я не знал, но вам это очень подходит. Такая прохладная, светлая, неуловимая. Можно я буду звать вас Рейн?
Мортимер никогда не звал ее Рейн — и уж конечно, не Пол. У нее была школьная подружка, которая так сократила ее имя, и ей ужасно понравилось. С тех пор она внезапно поняла, что думала о себе как о Рейн.
— Я… ну, наверное, я не против… — позволила Рейн. Она поняла, что хочет, чтобы он ее так называл, — очень хочет. Отважившись на робкую улыбку, она увидела, как загорелись эти золотисто-карие глаза. — …Сайлас, — закончила она неуверенно.
Три дня прошли относительно спокойно. Сайлас большую часть времени был занят тем, чем обычно заняты моряки в отставке. Он ей ничего не сообщал, а Рейн и не думала любопытствовать. Однажды перед уходом он вручил ей банковскую книгу галереи и потратил несколько минут на то, чтобы познакомить ее с бухгалтерской системой, разработанной его сестрой. И тогда, и в немногих других случаях, когда они сталкивались, его манеры были безупречными — если не считать странного взгляда, который она время от времени ловила на себе. Это заставляло ее напряженно гадать, о чем он думает.
Хильда Тит, женщина средних лет, седоватая и худая, появилась в галерее как-то утром, когда Рейн еще даже не оделась. Обе женщины познакомились на кухне.
— Слава Богу, вы здесь. Сестра Сайласа бросила его на произвол судьбы, когда так поспешно выскочила замуж. Просил передать, что отправляется в Норфолк повидать отца. Вернется завтра. Примерно раз в месяц он туда ездит, так что, если вам что-то понадобится, не стесняйтесь. Он всегда привозит таблетки от давления для моей мамы, да еще и подарочек какой-нибудь прихватит.
