Валера встал раньше обычного. Стараясь не разбудить жену, на цыпочках прошел в ванную. Подставил лицо под обжигающе холодную воду и тогда уже окончательно проснулся. Взяв зубную щетку, он улыбнулся своему отражению в зеркале и вдруг побелел: у него за спиной на стене ванной охотничьим ножом была пришпилена записка, отпечатанная на компьютере: «Не забыл, что в субботу твои похороны?»
Валера дико закричал. На его крик прибежала перепуганная Рита.
— Он поддел ножом оконную раму и залез к нам. Он был здесь ночью, — всхлипывала она. — Он же мог нас убить. Я боюсь…
Они выскочили из дома и обошли его кругом, надеясь определить, откуда пришел гость. Но поселковый сторож, которому Валера приплачивал, уже смел с дорожек снег. Следов ночного гостя не осталось.
— Мы должны немедленно переехать в город, — решительно сказала Рита.
— Об этом и речи быть не может, — ответил Валера. — Мы оба любим свежий воздух. Я пашу с утра до ночи, мне нужно поправлять свое здоровье. Позвони этому… Грибанову. Пусть он что-нибудь сделает. Не зря же я ему плачу деньги.
Рита набрала номер Грибанова:
— Представляете, он ночью был в нашем доме и мог нас убить! Это сумасшедший!..
Повесив трубку, Грибанов стал одеваться.
— Почему бы не сделать это сразу? — бурчал он себе под нос. — Зачем откладывать до субботы? Чтобы продлить себе удовольствие?
Когда вечером Валера вышел из своего офиса, Грибанов двинулся вслед за ним. К удивлению Грибанова, Валера вместо того, чтобы немедленно ехать на дачу, отправился в модное кафе, откуда вышел через сорок минут с молоденькой блондинкой. Достав из кармана мобильный, Валера на ходу набрал номер:
— Ритуля, напоминаю тебе, что у меня важная встреча и я приеду попозже. Все, целую, пока.
Блондинка обняла его за шею и чмокнула в щеку.
— Как всегда, к тебе? — спросила она, садясь в машину.
Вскоре машина остановилась у высокой башни. Парочка ввалилась в подъезд, и через минуту на пятом этаже зажглись два окна, а еще через минуту они погасли. Когда на пятом этаже вновь зажгли свет, было уже почти одиннадцать. Валера выскочил на улицу, натягивая на себя куртку и разговаривая по телефону:
— Ритуля, эти поганые немцы меня совсем замучили. У меня ноги просто не двигаются. Ужинать не буду, приеду, сразу завалюсь спать…
Блондинка семенила за ним.
— Пора мне перебираться к тебе насовсем, — лепетала она. — Надоело туда-сюда мотаться.
Валера отвез ее домой, а потом поехал на дачу. Грибанов последовал за ним.
— Доставил вашего мужа, — сказал он Рите. — Хвоста за ним не было.
— А, так это вы и есть Грибанов? Ну, какие новости? — вяло спросил его Валера, стягивая с шеи галстук.
— Пока никаких.
— Это плохо, вы должны сделать все необходимое для обеспечения моей безопасности, хотя я не верю, что этот маньяк и в самом деле вернулся.
Когда Валера снял пиджак, Грибанов увидел, что рубашка хозяина испачкана губной помадой. Он украдкой бросил взгляд на Риту, но та, как ни в чем не бывало, сказала:
— Валерочка, давай рубашку, я постираю.
Грибанов распрощался.
Валера посмотрел ему вслед и скептически усмехнулся:
— Что-то твой сыщик не производит впечатления. Надо бы кого-то другого поискать.
Утром Грибанов приехал в городское управление внутренних дел к Иващенко. Тот спешил, говорили на ходу:
— Валера, тогда еще начинающий бизнесмен, действительно был главным свидетелем по делу «хромого лесника». Он, собственно, единственный, кто его видел. Рита тебе не соврала. «Лесник» — мерзкий был человечишко. В свободное время развлекался тем, что чучела птиц набивал.
— На продажу?
— Нет, для собственного удовольствия. Сначала птиц кромсал, потом на людей перешел.
— А куда делся этот «лесник»? — Грибанов с трудом поспевал за быстро шагающим Иващенко. — Его искали?
— Его объявили в федеральный розыск. Но не нашли. Исчез. Понимаешь, примет было маловато. Единственная фотография была в личном деле — он ее украл. Ни одного снимка не осталось. Носил бороду и длинные волосы. Если он хотя бы побрился и постригся — уже его не узнаешь. А если еще и пластическую операцию сделал и документами новыми обзавелся?..
