– Ага, нечего сказать? С правдой не поспоришь!
– Петрик…
– Что?!
– Смотри! – Лёля указала на озеро.
Прямо из неподвижной до этого воды поднялась темная макушка, а вслед за ней – два огромных янтарных глаза, мерцающих в темноте.
– Хи-хи-хи! – послышалось из глубины, и макушка скрылась в озере, но вместо нее показался кончик длинного чешуйчатого хвоста – он ударил по воде широким заостренным плавником и осыпал мальчика и девочку холодными брызгами.
– Чудовище! – завопила Лёля, и ее вопль эхом покатился по круглому гроту.
– Чудовище! – вторя ей, заголосил Петрик и выставил вперед грабли. – А-ну выходи, не то мы тебя сейчас… – Он вдруг осекся и повернулся к подруге: – Погоди-ка… Это никак не может быть чудовище.
Лёля посмотрела на него вопросительно.
– Даже захоти оно уместиться в этой луже, – Петрик кивнул на озеро, – у него бы ни за что не вышло. Оно же большущее, наше чудовище! Вспомни, оно чуть не потопило Клецку, а уж Клецку-то не вдруг потопишь. Нет, тут что-то другое… Может, это просто такая рыба?
– Рыба?! – визгливо выкрикнул из темноты все тот же голос. – Лужа?! Да кто вам поз-з-зволил?!
Лёля и Петрик замерли, стараясь понять, откуда раздался крик. Из-за эха казалось, что он звучит сразу повсюду: под водой, над головой и за спиной.
– А впрочем… – Голос вдруг зазвучал вкрадчиво: – Вы, оказывается, не такие глупыш-ш-шки, как мне казалось. Ну надо же! Принять меня за чудовище… Меня!
Таинственный обитатель пещеры снова захихикал.
– А кто ты такой? Покажись! – с вызовом сказал Петрик и сделал шаг вперед, подняв грабли.
– Так я вам и скажу! – Голос тоненько проскрипел прямо над ухом.
Петрик почувствовал запах морской тины. Он отшатнулся и посмотрел по сторонам, но никого не увидел.
– Мы идем к чудовищу, – осторожно заговорила Лёля, – может быть, ты нас пропустишь? Кто бы ты ни был, мы тебя не тронем.
– Никуда я вас не пущу! – зазвенело под потолком. – Ну до чего нес-с-с-лыханная наглость! С-с-сидишь себе под водой, никого не трогаешь, думаешь о вечности – и тут приходит какая-то малышня, обзывает твой дом лужей и еще смеет качать права!
– Я тебе сейчас покажу малышню! – Петрик засучил рукава и рванулся вперед, но Лёля остановила его.
– Нам очень нужно идти дальше, – сказала девочка. – Пропусти нас и проси что хочешь взамен.
– Хм… – ответили откуда-то из полумрака после долгой паузы. – Ну что ж, раз вы с-с-сами просите…
В глубине озера среди огоньков мелькнула неясная тень.
– Я пропущу вас, но прежде… Ответьте на мои з-з-загадки. Если, конечно, сможете… глупыш-ш-шки.
– Кого ты называешь глупышками? – кипятился Петрик. – Давай сюда свои дурацкие загадки.
– Мммм, хорош-ш-шо, – промурлыкал голос, – слушайте:
Этот зверек был с усами рожден.
Гуляка ночной – высыпается днем.
Любую добычу настигнет он вмиг
И без воды умываться привык.
Петрик просиял и открыл рот, но Лёля не дала ему заговорить.
– Я знаю! – воскликнула она, вытягивая вверх руку, словно была на уроке. – Я знаю, знаю! Это кот! Кошки умываются без воды – они же вообще воду терпеть не могут. И охотятся они ночью, и усы есть даже у маленьких котят.
Петрик молчал и, насупившись, отвернулся от девочки.
– Ну что? – Лёля развела руками. – С такой загадкой даже младенец справится. Надо было быстрее соображать.
– Что ж, – с досадой проговорило невидимое существо, – вы угадали с ответом. Считайте, это была разминка, дальше будет куда-а сложнее. Вот вам вторая загадка:
Я – слово, состою из двух частей.
Вначале – маленькая змейка.
Потом же – летчик, всех искусней и смелей,
А целиком меня попробуй одолей-ка!
– Так… – Лёля приложила палец к щеке. – Это уже сложнее. Надо подумать. Слово из двух частей… Получается, это не обычная загадка, тут нужно отгадать каждый слог и уже потом соединить их вместе. Забыла, как это называется… – Девочка защелкала пальцами, пытаясь вспомнить название.
– Шарада, – подсказал Петрик.
– Ну да, шарада. Именно это я и хотела сказать.
– Ага, как же, – пробурчал Петрик. – Признайся хоть раз, что ты тоже можешь чего-то не знать. Или забыть нужное слово.
– С чего это мы заговорили обо мне? – вскинулась Лёля. – Нужно думать над загадкой, а не болтать всякую чепуху!
