И я соглашаюсь на это. По факту мне нужно время, чтобы собрать все это дерьмо воедино у себя в голове и понять его смысл. Проблема в том, что у меня нет больше времени. Как и нет никаких ответов. У меня ничего нет.
Ничего, кроме этого мужчины.
Так что я соглашаюсь.
И он снова ведет меня за руку по лестнице. Мы возвращаемся на второй этаж и принимаем душ вместе в хозяйской ванне. Он моет шампунем мои волосы и рассказывает о своей жизни. Его первая драка была с гангстером в Бостоне в восемнадцать лет. Он рассказывает мне, как в следующие после этого выходные проходил собеседование в MIT и встретился со своим лучшим другом. Рассказывает о многих своих работах. И девушках. Двоих из которых убил Гаррет. Кейс объясняет, что он встречался с ними, но затем пожалел, что втянул их в свою жизнь и потому отправил в Мексику, пытаясь все исправить. Но по факту Гаррет убил их, чтобы задеть Кейса. Он все говорит и говорит, и говорит. О многом, но только не о том, что я хочу знать. Однако он рассказывает мне это, в любом случае.
Он - убийца.
А затем Кейс одевает меня в белую футболку, которая пахнет им самим, и слишком большие боксеры, и укладывает в свою постель.
Его руки оборачиваются вокруг меня. Его тело такое теплое, когда переплетается с моим собственным. Он целует меня в губы и желает спокойной ночи.
Он - убийца.
Но еще он - вот этот мужчина.
- Как так? - спрашиваю я, когда мы лежим в кровати. - Как жизнь может быть столь сложной и простой одновременно?
- Это шутка, Сидни. Шутка над нами. Здравый разум, мораль, правильно и неправильно. Все это иллюзия. И иногда мы можем видеть ясно, а иногда нет. Но ты всегда знаешь, когда ты в порядке. Ты всегда почувствуешь, что ничто не в силах задеть тебя. И сегодня ничто не заденет тебя. Так что закрывай глаза и отпусти все мысли.
Я гляжу на полоток, слушая как выравнивается его дыхание и гадая, окажу ли услугу этому миру, если достану пистолет из соседней тумбочки и выстрелю Кейсу в голову.
Вероятно, что так. Вот вывод, к которому я прихожу. У меня нет ни малейшего представления, что все это значит. Не знаю, верю я Кейсу или нет. И не представляю, гадает ли он прямо сейчас стоит ли ему самому достать пистолет и оказать миру услугу, пристрелив меня.
Я просто рада, что он этого не делает. И данный факт меня устраивает. Потому что даже при том, что Кейс убийца, он все еще этот мужчина. Тот, кто накормил меня и нежно трахнул. Тот, кто знает, кто я такая и что делаю. И он, из всех людей, что были в моей жизни, - тот, кто здесь и сейчас.
Вы можете сказать множество вещей о Мэррике Кейсе, но нельзя назвать его лицемером или лжецом. Потому что сегодня вечером он был на сто процентов честен со мной. Он, по сути, встал на вершине горы и прокричал: "Вот я, прими это или уйди."
И я решаю, что не хочу уходить.
Он внутренне сомневается. Он груб и даже, может быть, болен. Но я такая же.
Мои веки тяжелеют, наконец, закрываясь. И я засыпаю, зная, что морально была рядом с ним все эти годы.
Он - мужчина, который появится, когда все другие бросят вас. Он - мужчина, который посмотрит смерти в глаза и засмеется. Он - мужчина, который нажмет на курок, когда весь мир замрет в шоке.
Он - единственный мужчина, который может спасти меня от меня же самой.
"Когда весь мир погряз во лжи, нормально быть иррациональным. Но когда придет время, вы должны быть готовы отпустить это."
- Сидни
Я просыпаюсь первой и спускаюсь вниз. Гляжу на улицу через панорамные окна и гадаю, как два столь испорченных человека могут быть окружены такой красотой. Горы, снег и замерзшая река, разрезающая эту долину.
И я прихожу к выводу, что мы отчасти дикари. Вот почему мы принадлежим этому месту.
Кейс спускается вниз через несколько минут с аптечкой в руках. Аромат кофе пронизывает дом и зовет, словно утренний будильник.
- С добрым утром, - говорит он, протягивая руку за чашкой в шкафчике. Он наливает черный кофе, как и положено мужчине, и целует меня в голову, проходя мимо.
Я почти роняю свою собственную чашку.
- Мы можем поесть сейчас или попозже.
- А мы торопимся? - спрашиваю я, успокаивая себя, пока он садится за барную стойку и всецело сосредотачивается на мне.