Заблуждение, вызванное «мечами викингов», оказалось настолько сильным, что лишь в последние десятилетия археологи стали рассматривать происхождение предметов из воинских могильных комплексов на Руси более детально, выявляя, например, огромное влияние Степи на Русь и Скандинавию, производство на Руси украшений со «скандинавским» орнаментом, которые оказали влияние на развитие орнаментов в Скандинавии, и т. п. Оказалось, что со Скандинавией велась торговля, как и с другими странами, что скандинавские воины на Русь заглядывали (как, собственно, и сказано в летописях), но определяющего влияния никогда не имели. В отличие, например, от финно-угров, а также западных и южных славян, предметный мир которых оказался представлен в курганах древних русов, в основном восточных славян, очень хорошо.
На сегодняшний день археологами фрагментарно исследовано множество городов и более мелких поселений Древней Руси, поднят и обобщен, в сравнении с соседями, обширный материал, позволяющий судить о племенных различиях, общих чертах и развитии материальной культуры интересующего нас времени, IX–XII веков. Датировки находок нередко вызывают горячие споры ученых. Но речь идет вовсе не о беспочвенных предположениях и не об ошибках на многие века, как лгут современные скептики. В реконструкции каждой археологической культуры, большинство которых достоверно связаны с известными по летописям племенными союзами, опорными точками являются комплексы предметов из слоев, датированных с точностью до десятилетий с помощью радиоуглеродного и (или) дендрохронологического анализа. Тот и другой метод отличается сегодня большой точностью, а споры ученых, напрасно будоражащие умы скептиков, возникают в основном из-за находок новых материалов, поддающихся датированию: так, например, недавно Рюриково городище в Великом Новгороде удревнилось до начала IX века, что вызвало в ученых кругах приятное волнение, но никак не сенсацию.
Не всегда археологам везет так, как с раскопками в самом Великом Новгороде, где почва сохранила органику, в том числе последовательно наложенные Друг на друга слои деревянных мостовых. Достаточно часто необходимой для датировки органики или точно датированных серебряных арабских дирхемов в раскопе нет вообще. Но найденный комплекс предметов, как правило, локализуется достаточно четко, в сравнении с большими датированными комплексами и с учетом предметов более позднего времени из верхних слоев раскопа. Самое страшное бедствие — отдельные вещи, искусственно вырванные из археологической среды глупыми и жадными людьми. Их можно датировать и связать с определенным обществом лишь предположительно, по сходству с точно датированными и локализованными предметами жизни и быта наших предков. То есть они работают на пользу науки гораздо меньше, чем могли бы при научном изъятии из определенного места, слоя и комплекса.
Материалы археологической науки обобщены в доступных для понимания любителей истории Трудах Института археологии РАН, в монографиях и сборниках статей, издаваемых также сотрудниками Государственного исторического музея, МГУ и других крупных центров археологии. Этим работам мои друзья, исторические реконструкторы, нередко ставят в упрек слишком большой, на их взгляд, уровень обобщения. Например, по стилю украшений из серебра и реже золота археологи приводят таблицы примеров по векам, а орнаменты рассматривают в масштабе Древней Руси в целом. Это говорит лишь о том, что ученые, в отличие от любителей, прекрасно понимают фрагментарность материала, доступного нам для изучения сегодня, сравнительно с реальной жизнью Древней Руси и возможностями дальнейших находок. Исторические части большинства древних городов, включая знаменитейшие — Великий Новгород и Старую Ладогу, — раскопаны лишь частично. Примерно 4500 курганов крупнейшего Гнездовского комплекса захоронений древнерусских воинов на правом берегу Днепра у Смоленска исследованы в меньшей части. Это не вина археологов и не недостаток финансирования (которое всегда оставляет желать лучшего). История археологии с XIX века до сего дня показывает, что научные методы развиваются очень заметно и совершенно необходимо оставлять потомкам возможность применить их новые подходы к археологическим комплексам, изучаемым сегодня.
