Видно, крепко был ненавидим огнищанин с его подъездными, вирниками, мечниками и иными бодрыми подручными, коли его жизнь пришлось охранять воистину диким штрафом. Не случайно князь доверил ему высокую вежу — сердце обороны замка. Изменить князю огнищанин не мог, не пригодился бы ему и подземный ход. Без защиты князя едва ли не каждый встречный убил бы злого холопа с превеликим удовольствием. Ведь правители замков пользовались тем, что князья то и дело переходили в новый город, на новый престол, особо не заботясь о сохранении благосостояния местных жителей и стремясь как можно скорее взять с владений елико возможно больше. Свора огнищан с подручными рыскала по всей стране от Киева до Белоозера, обогащаясь за счет едва прикрытого грабежа и «творимых вир» — надуманных поводов для штрафов.
Не только смерды, но и бояре страдали от жадности слуг, поставленных князьями собирать дани и творить суд вместо себя. Недаром древний книжник советовал боярину: «Не имей двора близ княжа двора и не держи села близ княжа села: тиун его как огонь… рядовичи как искры. Коли от огня убережешься — от искр не сможешь устеречься». Рядовичи здесь упомянуты не случайно. Замки правдами и неправдами обрастали собственным хозяйством. Даже смерд, порядившийся с огнищанином, мог покуситься на лужок или лесок соседей — ведь обогащая себя, он расширял владения замка. Поборы князей и их холопов ослабляли крестьянское хозяйство, лишая его запасов на случай неурожая. Многие смерды могли выжить в тяжелый год, лишь сделавшись закупами или холопами. А постоянные набеги князей на владения друг друга повергали в рабство и состоятельных крестьян.
Единственной рекомендацией, которую давали подданным церковные авторы, составлявшие поучения, было «послушным быть до смерти, трудиться до смерти». Богатым и знатным советовали: «Князя бойся всею силою своею». Бояре понимали, что не могут сравниться с князем и в мере господства над зависимыми людьми. «Не разгневай мужа в нищете его», — говорило поучение тому, кто не располагал достаточной силой для обуздания отчаявшихся бедняков. Алчность власть имущих, готовых разорить и уморить голодом тех, кто их кормит, испокон веков ограничивалась силой сопротивления подданных.
Установления «Русской правды» — свода законов для земель Великого Новгорода, создававшегося князьями от Ярослава Мудрого до Владимира Мономаха, защищали замок от гнева бедняков. «Русская правда» уже в конце XI — начале XII века стеной стояла за слуг князя, его земли, закрома, кладовые, хлева, борти (ульи диких пчел) и прочие владения. Она оберегала княжьих коней, волов, коров, коз, овец, свиней, кур, голубей, уток, гусей, лебедей и журавлей, рабов, рабынь, рядовичей, собак, ястребов, соколов и пр.
Угроза княжеской дружины не всегда могла отвратить отчаявшегося человека от вооруженного сопротивления огнищанину или тиуну. Но огромный штраф — фактически грабеж всей округи — заставлял самих смердов сдерживать гнев разоренных соседей. Иное дело, когда речь шла об общем бедствии. «Видишь князь, люди взвыли!» — услыхав такое, не один князь считал благом поскорее бежать. Восстания смердов и горожан указывали, где проходит грань, переступив которую власть имущие должны были думать о спасении своей жизни.
Положения «Русской правды» должны были охранять и существующие отношения в целом. Наказание за разрушение межи — границы между земельными владениями, или за кражу, разбой, убийства и пытки, защищают даже смердов (хотя пытка смерда «стоила» 3 гривны, а огнищанина — 12). Но охрана порядка, которой ожидают от власти подданные, интересовала власть прежде всего с точки зрения самосохранения и особенно — выгоды. Ведь основная часть штрафов шла не в пользу пострадавших, а в мошну князей.
Еще Ярослав Мудрый, жалуя новгородцев льготной грамотой, под предлогом борьбы с кровной местью, во-первых, присвоил себе право регулировать отношения оскорбителя и оскорбленного; во-вторых, при отсутствии у погибшего родных ближе отца, сына, дяди и племянника забирал штраф за убийство себе. В дальнейшем князья установили, что имущество смерда, не оставившего после себя сыновей, переходило в их казну. Общинникам не оставалось ничего, хотя они были связаны круговой порукой. Забрать имущество смерда князь мог, а вот забрать имение умершего боярина и дружинника не мог, потому что его право обирать смердов обеспечивала именно дружина. Однако самые острые мечи дружины и могучие дубовые стены не гарантировали неприступности княжеского замка.
