И это было правдой: несмотря на то что Вилли громогласно объявлял свое решение, подобно пророку из Ветхого Завета, провозглашающего слово Божие израильтянам, она и Эмма Рэй обычно делали или покупали то, что он сначала запрещал им.
На сей раз дело обстояло иначе. Это касалось не только ее и Вилли. На кон ставилось слишком многое: деньги, эгоизм, репутация ферм Кинга, давнишние отношения с ценным служащим, которого не легко заменить. Придется долго и ласково уговаривать и утихомиривать Хэнка Корригана, когда он узнает о решении Вилли, а это не входило в планы Грейс.
— О Господи, папочка! О чем ты говоришь? А как насчет Выкупа? Хэнк собирается…
Дверь неожиданно распахнулась. В кабинет вошла Каролина:
— Мам? Даб сказал, что я могла бы…
— Не сейчас, милая! — сказала Грейс, решительно выставляя ее из кабинета и захлопывая за ней дверь.
— Выкуп не готов, — продолжал Вилли, словно их и не прерывали. — У меня нет такого предчувствия насчет него.
Ему даже в голову не пришло посоветоваться с ней или с Хэнком!
— А чем мы занимались последние пять лет? Этот год был удачным для Выкупа, — напомнила она отцу.
Вилли свирепо глянул на нее. Она посмела сомневаться в его авторитете.
— Хватит! — отрезал он. — Теперь послушай, я занимался этим, когда тебя еще кормили с ложечки! Я делаю то, что считаю нужным!
В голове у Грейс замелькал калейдоскоп гневных ответов. Ей хотелось высказать ему все, что она думает: что он своевольный, эгоистичный, недальновидный. Ей хотелось бросить в него стопку анкет, выскочить из кабинета, и пусть он сам расхлебывает заваренную им кашу. Вместо этого она попыталась урезонить его.
— Папа, у Хэнка нет времени заниматься другой лошадью перед самым началом выступлений.
— Ему и не надо, — сказал Вилли, немного утихомирившись. — Джеми Джесон сам готовит его. Он собирается работать с ним до окончания состязаний. Это было частью сделки. Он приезжает завтра с конем, а остальные лошади из его конюшни прибудут позже. Всего их будет четырнадцать. Скажи Дабу, чтобы нанял дополнительно столько конюхов, сколько потребуется.
— Ты собираешься соревноваться с Хэнком на Выкупе? — не в силах поверить, спросила она.
— Нет, — он нахмурился, досадуя на Грейс: почему она не верит, что он говорит дело. — Мы не собираемся выставлять Выкупа. Не в этом году. Он может подождать до следующего года.
Грейс ухватилась за край стола, чтобы не упасть. За пять лет ее пребывания на посту управляющего конюшнями, Вилли не раз высказывал весьма нелепые суждения. Но среди всех ослиных глупостей эта превзошла все остальные. Если бы она не знала его так хорошо, то подумала бы, что у Вилли развивается старческое слабоумие.
— Это совершенно немыслимо! Давай выставим их обоих, — настойчиво уговаривала она.
— Дорогая, когда ты займешь мое место, можешь делать все, что захочешь.
Это еще одна фраза, которую Грейс слишком часто слышала от него. Он был бы ошеломлен и сражен, если бы она сказала ему правду. Она могла бы пройти по этой земле в темноте в безлунную ночь и никогда бы не заблудилась. Смешанные ароматы магнолий, сена и лошадей были ей знакомы так же, как запах кожи ее дочери. Но она никогда не хотела владеть фермой.
Она согласилась стать управляющей конюшнями только потому, что казалось глупым нанимать кого-нибудь постороннего, который не смог бы выполнять эту работу даже вполовину так хорошо, как она. Но прежде чем состариться, Грейс еще найдет что-то свое, чего она не смогла сделать из-за того, что была дочерью Вилли Кинга и миссис Эдди Бичон. Проработать здесь всю оставшуюся жизнь? Спасибо, нет, благодарю.
— Папа, — мягко сказала она, — Хэнк уйдет.
— Ну, милая, тебе предоставляется хорошая возможность применить свое знание людей. Проследи, чтобы этого не случилось. Слышишь меня? Ты понимаешь?
Ей не хотелось поддаться на его льстивые речи:
— Ты не можешь поступить так. Это несправедливо!
— Все решено, — сказал он. — Свыкнись с этой мыслью. — Он открыл дверь и вышел из кабинета, прежде чем она успела добавить хоть слово.
Она представила, как тоже уйдет с работы. Это послужит Вилли хорошим уроком, если она и Хэнк уйдут вместе. Эта мысль на мгновение показалась очень привлекательной. Но она не могла поступить так по отношению к своему отцу, который предоставил ей столько чудесных возможностей и так часто поддерживал ее.
