В воскресенье Юрка снова отправился на Кисловку.
— Ну, как макроподы? — спросил у него Сашка, вытряхивая из сачка в баночку какому-то дяденьке крупного жемчужного гурами.
— Нормально, — ответил Юрка. — Кормлю мотылем два раза в день, температура — двадцать шесть круглосуточно… Вот только гнезда они почему-то не строят.
— Построят, — убежденно ответил Сашка. — Обязательно построят. Ну, ладно, ты чеши, мне еще кучу рыбы продать надо, некогда лясы точить. Намой мне к среде мотыля, да побольше, а то рыбок кормить нечем. И не забывай инфузориям молоко давать. По три капли в день… — Сашка отвернулся, поднял банку с рыбками и снова звонко, на весь рынок, закричал: — А вот неоны, скалярии, жемчужные гурами!.. Покупайте быстрей, а то домой отнесу!
У Юрки было с собой немного денег — опять откладывал каждый день монетки, что мать давала на завтраки, и он купил у дяди Васи металлический распылитель и два стебелька дубка — красивой темно-зеленой водоросли с крупными резными листочками, похожими на дубовые. Стебельки были маленькие, но дядя Вася сказал, что они хорошо растут и быстро дают побеги, и содрал за каждый по полтиннику.
Дома Юрка посадил водоросли в старый аквариум и заменил распылителем палочку, которая уже почти совсем перестала пропускать воздух.
Вечером макроподы вели себя беспокойно. Они носились по всему аквариуму, растопырив плавники и словно догоняя друг друга, на лету хватали мотыля, но за тем, что падал на дно, не опускались. Тусклые, зеленовато-коричневые рыбки преобразились, будто их перекрасил искусный художник: одна поблекла, стала светло-желтой, однотонной, зеленые полоски, украшавшие ее, казалось, растворились и едва проступали. Зато вторая так и вспыхнула. На острых длинных ее плавниках и хвосте россыпью угольков зажглись разноцветные звездочки, зеленые и коричневые полосы густо налились краской, засверкали в электрических лучах. «Сережки» на жабрах стали еще чернее, они теплились, как остывающие угли.
Юрка любовался вчера еще невзрачной рыбкой — теперь она была не менее красивой, чем знаменитые неоны и суматранусы, — и вспоминал сказку про Золушку, которую волшебница переодела в новое бальное платье и хрустальные башмачки. Это «новое платье» макроподов лучше любых примет подсказало ему: скоро надо ждать мальков.
Он знал, что макроподы, как и все лабиринтовые рыбки, не откладывают икру ни на растения, ни на стекла аквариума, ни на песок, а строят для нее на поверхности воды гнездышко. Возводят его из пузырьков воздуха и кусочков риччии, склеенных слюной. В это гнездо и всплывают «умные» икринки — они легче воды и не тонут. Икринки, не попавшие в гнездо, самец подбирает с поверхности ртом и засовывает в пену. Там они и лежат кучкой, пока часов через тридцать — сорок из них не выклюнутся мальки.
Юрке очень хотелось увидеть, как макроподы начнут строить гнездо, и он просидел допозна, наблюдая за ними, но начала «строительства» так и не дождался. Рыбки метались по аквариуму чаще, чем обычно, поднимаясь вверх и захватывая пузырьки воздуха, но пузырьки эти рассеивались, нигде не собираясь в кучку.
«Видимо, утром начнут», — решил Юрка и лег спать.
Утром мальчик увидел в правом дальнем углу аквариума круглую серую шапочку-тюбетейку. Легкая, невесомая, она бугорком поднялась над водой.
«Проспал, — с огорчением подумал Юрка. — Эх, растяпа, самое интересное проспал!»
Но через несколько минут он убедился, что работа еще не окончена, и, затаив дыхание, стал наблюдать за макроподами.
Теперь они уже не метались по всему аквариуму, как вчера вечером. Макропод стоял под гнездом. Непрерывно, словно автомат, он захватывал пузырьки воздуха, протыкая носом гладкую поверхность воды, потом чуть-чуть опускался и «выплевывал» их. Пузырьки прилипали друг к другу, и гнездо росло прямо на глазах.
Работа была в самом разгаре, когда Юрка вспомнил, что сегодня контрольная по алгебре. С досадой вздохнув, он заботливо закутал аквариум старым пальто, чтоб мама не увидела, что у рыбок горит свет, и отправился в школу.
Макроподы выметали икру, когда Юрка был на озере, намывал для Сашки мотыля. Он снова промок и продрог так, что зуб на зуб не попадал, но, придя домой, первым делом заглянул в аквариум. Самочка больше не плавала из угла в угол. Она стояла в зарослях валлиснерии, и стоило ей только направиться к гнезду, как самец злобно налетал на нее. Он бил ее, рвал плавники, и рыбка вновь поспешно уплывала в кустики водорослей и испуганно замирала там, а макропод спешил на свой пост — под гнездо. Он заботливо поправлял гнездо и был так поглощен этой работой, что когда Юрка бросил в аквариум свежего мотыля, даже не обратил на него внимания.
