В усадьбе Масаёри было устроено помещение для роженицы, и шли необходимые приготовления: повешены занавеси из белого узорчатого шёлка и приготовлены серебряные личные вещи.[23] В течение двух месяцев до самых родов непрерывно служили буддийские службы и возносили молитвы всем богам и буддам. Наступил десятый месяц, и около двадцатого дня начались схватки. Принцессу перевели в помещение для роженицы, в котором Фудзицубо рожала детей наследника престола. В усадьбу Масаёри в пяти экипажах прибыла мать Накатада с сопровождающими дамами. Накатада помог матери выйти из экипажа и проводил её за полог к принцессе. Вторая супруга Масаёри не приближалась к ним, а оставалась за ширмами.
— Нам не надо стесняться друг друга, ведь мы давно знакомы, с той ночи, когда происходили соревнования по борьбе, — сказала наложница Дзидзюдэн, входя за полог, где находилась мать Накатада.
Они вдвоём оказывали помощь принцессе. Она особых мучений не испытывала, но была беспокойна.
Прибыл и Масаёри. Расположившись со своими сыновьями на веранде, он звенел тетивой. В передних покоях тетивой звенели сыновья высочайшей наложницы, братья принцессы. Перед самым пологом стоял Накатада и тоже звенел тетивой. Между императорским дворцом и усадьбой беспрестанно сновали посыльные, докладывавшие государю о положении дел. Прибыл посыльный и от дамы Фудзицубо. Чтобы зятья Масаёри не вошли к роженице, помещение для неё было устроено далеко от их покоев, а кроме того, срединные ворота закрыли на цепь.
В час тигра[24] раздался громкий плач младенца. Накатада, в страхе подняв полог, спрашивал:
— Кто же? Кто?
— Что ты делаешь? — воскликнула его мать. — Ты хочешь, чтобы нас увидели снаружи? — И она спряталась за спину Дзидзюдэн.
— Сегодня ночью всё равно ничего не видно, — пробормотал Накатада. Он разглядел, как Дзидзюдэн в белом платье из узорчатого шёлка, заложив волосы за уши, хлопочет возле его жены. Во внешности высочайшей наложницы было что-то поистине успокаивающее и располагающее к себе, что-то величественное и в то же время прелестное. Она качала головой. Мать Накатада тоже была необыкновенно прекрасна. Обе они были в белых платьях.
— Что-то нехорошо? — забеспокоился Накатада, но его успокоили: послед отошёл быстро.
— Так кто же? — спросил опять Накатада.
— Хоть здесь и темно, но видно ясно, — ответила сыну мать.
Накатада в восторге протанцевал несколько фигур танца «Многие лета». Принц Тадаясу громко рассмеялся, а другие принцы заиграли это произведение на корейских флейтах.
— Почему вдруг заиграли на корейских флейтах? — спросил Масаёри.
— Кажется, что советник министра танцует корейский танец,[25] — ответил Тадаясу.
— Все эти нынешние утончённые молодые люди так неприятны![26] — заметил Канэмаса. Но Масаёри рассмеялся, и за ним все дружно расхохотались. У всех стало легко на душе.
Увидев Масаёри, Накатада сам засмеялся и сел, но генерал сказал ему:
— Можно и окончить «Многие лета». Нельзя останавливаться на половине.
Тогда Накатада встал и исполнил весь танец до конца, восхищая всех своим неподражаемым мастерством.
Масаёри вручил ему верхнее платье из ткани с гербами, на которых были изображены журавли. Накатада надел его и принялся исполнять благодарственный танец, но в это время раздался голос его матери, которая должна была перерезать пуповину:
— Пусть кто-нибудь поможет. Это прямо улитка какая-то!
Накатада, встав на колени, спросил:
— Что нужно сделать?
— Дай что-нибудь из нижнего белья, — ответила госпожа.
Накатада снял с себя шаровары и протянул ей.
— Дай ещё что-нибудь! — попросила мать.
Он снял белые штаны на подкладке и вручил матери со словами: «Пусть долгой будет её жизнь!» Он приблизился к вешалке и заглянул за полог. При виде его все женщины рассмеялись.
— ‹…› — сказал он, а Соо ответила: — Конечно, в таком виде бегать сподручнее!
Мать Накатада тщательно обтёрла новорождённую, отрезанную пуповину завернула в данные ей Накатада штаны и взяла девочку на руки. Накатада, стоя на коленях рядом с пологом, за которым находилась его жена, стал просить:
— Сначала дай мне.
— Ты думаешь, что говоришь?! — воскликнула госпожа. — Как можно вынести ребёнка наружу!
