– Ты хочешь сказать, что все-таки поссорилась с сестрой?
– И с ней, и с ее муженьком. Со всеми! – с досадой сказала Кэтлин, открывая коробочки, которые достала из пакета. – О-о! Рис, специи, жареный цыпленок, да еще и креветки! Как заманчиво!
Не скрывая улыбки, Брайс спросил:
– Насколько я понимаю, ты сегодня еще не ужинала, не так ли?
– Не то чтобы у меня не было возможности, – поморщилась она. – Но если тебе подают в который раз говяжий бульон, то любая еда может превратиться в пытку. Я его выплеснула в унитаз.
– Вот непослушная! – шутливо побранил ее Брайс, распечатывая бутылку саке. – А у тебя случайно нет японского сервировочного набора?
– Представь себе, есть, – ответила Кэтлин и, поискав в шкафу, вынула коробку с тончайшей фарфоровой посудой. – Эта кухня ничего бы не стоила, если б не была столь хорошо оснащена для любого непредвиденного случая. Давай расставим все на сервировочном столике и поедим у камина в гостиной.
При этих словах Кэтлин повернулась к нему, и Брайс увидел, что опухоль на ее лице немного спала, но серовато-синие кровоподтеки еще не прошли.
– К твоему сведению, негодяй, напавший на тебя, находится за решеткой и вряд ли скоро выйдет оттуда, – сообщил Брайс, пока она разливала саке, расставляла тарелки с едой, раскладывала приборы. – Однажды он уже сидел. И на этот раз загремит по полной катушке.
– А я, в свою очередь, постараюсь извлечь уроки из того, что произошло, и в следующий раз поступлю более обдуманно.
Брайс расслышал нотки уныния в ее ответе, и это взволновало его.
– Не собираешься ли ты снова уехать отсюда?
Кэтлин слегка дернула плечом.
– Это не совсем то, что я имела в виду, но раз ты упомянул об отъезде, то почему бы и нет? Несмотря на все мои добрые намерения, я все же являюсь здесь источником всеобщей неприязни. Что меня может удержать в этом городе?
– Но ты забыла обо мне, – услышал Брайс собственный голос, вначале не поверив, что это сказал именно он.
– У тебя и без меня здесь хватит забот.
– Но всегда найдется время для друга. Точнее, для подруги, – робко поправил он себя.
Лицо Кэтлин вновь сделалось грустным, и Брайсу захотелось прикоснуться к нему. Или ободряюще обнять ее за плечи, попытаться вселить надежду на лучшее будущее. Но Кэтлин отодвинулась и, вероятно, поступила разумно. Прикоснуться к ней просто так, без видимой причины, Брайс не решался.
– Правда найдется время? – переспросила она, бросив на него проницательный взгляд удивительных зеленых глаз, блеск которых отражал ее самые сокровенные чувства. – Поэтому, наверное, мне не довелось ни видеть, ни слышать тебя в последние четыре дня?
– Это не оттого, что я потерял к тебе интерес, Кэтлин, – сказал Брайс, борясь с нестерпимым желанием погладить ее по щеке. – Я подумал, что лучше подождать, пока уляжется весь этот шум…
– Он не уляжется, – вздохнула она. – Люди здесь слишком злопамятны и не так легко забывают о случившемся. Даже если это неправда. Много лет назад меня заклеймили как легкомысленную девчонку, наплевавшую на здешние устои. И события последних двух недель лишь подтвердили всеобщее мнение о том, что время меня не исправило.
– Значит, ты все же собираешься сбежать?
Кэтлин поморщилась, услышав упрек в вопросе.
– Можешь назвать это побегом, если тебе так больше нравится.
– Но мне это вовсе не нравится!
– А как ты тогда прикажешь мне поступить? Встать перед зданием суда и позволить закидать себя гнилыми помидорами? Ведь всей этой публике хочется отвести душу и наказать меня за все прегрешения, настоящие и надуманные!
– Нет, – коротко ответил Брайс, – докажи им, что они не правы. Не унижай себя а, наоборот, потребуй к себе уважения.
– Но это чертовски трудно, почти невыполнимо! – воскликнула Кэтлин.
– А я и не говорил тебе, что будет легко! Протянув руку, чтобы открыть дверь кухни, Кэтлин наткнулась на прислоненную к буфету трость и задумчиво провела пальцем по ее полированной ручке.
– Невеселая цена твоей военной карьеры, не так ли? – спросила она, искоса взглянув на Брайса.
– Да, – согласился он, выкатывая нагруженный столик мимо Кэтлин. – С полетами на истребителях покончено навсегда. Но зато теперь из меня может получиться неплохой дворецкий!
