- Вытащи его из ножен, - сказал он.
Она вытащила лезвие, солнце засверкало на его серебряных краях. В этом оружии не было ничего изысканного. Никаких инкрустированных драгоценных камней на рукояти и никакой сложной резьбы на лезвии. Просто оружие. Так отличающееся от тех, что были у ее отца и братьев.
- Это мой первый меч, - сказал он. - Заботься о нем.
И хоть она и посмотрела вверх, собираясь встретиться с ним взглядом, Осборн не опустил взгляд, чтобы встретиться с ней.
- Спасибо, - сказала она. Эта сталь в ее руках что-то значила для этого мужчины. Она всегда будет защищать ее.
Он пробежался взглядом по своим ученикам.
- Нападайте внезапно, нанося смертельный удар мечом, прежде чем жертва что-либо заподозрит. Остальную часть дня, я хочу, чтобы вы попрактиковались и научились вытаскивать меч из ножен. Быстро. Тихо. Снова и снова, пока это не станет вашей второй натурой. Вы должны быть в состоянии сделать это даже во сне. В один прекрасный день вам это пригодится.
Несколько часов они оттачивали этот навык. Она стояла на месте, и вытаскивала меч из ножен, которые свисали у нее сбоку, она вытаскивала оружие, когда ножны были рядом с ней на земле, она постоянно обнажала меч. Бриана выполняла маневры, пока она не научилась делать это хорошо. Затем Осборн сказал ей перейти на другую сторону, и использовать другую руку, ей это не понравилось.
- Если тебя ранят, ты все равно сможешь бороться с напавшим на тебя.
Каждый мускул ее тела болел, когда Осборн объявил о перерыве где-то перед второй половиной дня. Она думала, что была потной и грязной, и после последней пытки Осборна она не сможет сегодня заснуть. Она пошла за ним в комнату, едва в состоянии удерживать свой меч и ножны, но она не собиралась просить Осборна о помощи.
Ей придется обратиться к нему в поисках куска мыла. Его губы и голодный взгляд были направлены на нее, когда она заявила что хочет принять ванну.
- Голая? - спросил он.
- Вообще-то это так и делается. Что с мылом?
Она наблюдала, как он медленно сглотнул.
- Я обычно прыгаю в озеро.
Бриана покачала головой.
- Возможно, следует избегать этого места, теперь, когда там меньше энергии... волшебной. Жаль, что ты не пользуешься ванной. Посидеть в мыльной теплой воде перед огнем - одно из самых настоящих удовольствий в жизни.
Осборн посмотрел на нее так, словно готов был на что угодно, только не на этот разговор. Это плохо.
- Я просто возьму ведро и помою спину. Мыло?
- В шкафу под окном.
- Спасибо, - сказала она с улыбкой. - Никому не выходить, - закричала она, чтобы мальчики оставались внутри дома. И когда она стала такой громкой? Видимо после встречи с семьей берсеркеров, ярость охватила и ее.
Вода, которую она набрала из колодца, была холодной, но она знала, что будет потрясающе лить ее на горячую и липкую кожу. Мыло, однако, совсем другое дело. Оно пахло Осборном. Теплые каштаны. Она вдохнула его глубокий аромат, потирая его между руками, пока не добилась пены, а затем провела ей по всему своему телу.
Осборн провел остаток дня в размышлениях о ней в ванне. Как она снимала обувь. Свою рубашку. Брюки. Как угасающее солнце отражалось на ее обнаженной коже. Ее волосах. Он представлял себе, как она смачивала свою кожу мокрой тканью, брала его мыло и пробегалась им вдоль руки. По своей груди. Вниз по животу. К промежности.
Он представлял, как стоял позади нее, снял свою одежду и встал перед ней голым. Как он чувствовал запах мыла и ее мягких рук на своей груди, на спине и как она сжимала его член. Он был в режиме боевой готовности в рекордные сроки. Как она скользила руками вверх и вниз по его члену, как она проникала своим языком в его рот. Движения ее рук и рта подражали друг другу. Она смыла мыло и опустилась на колени. Поцеловала головку его члена, обвела вокруг нее языком, а затем полностью погрузила его в свой рот. Он застонал, почти кончая от эротического видения. Он сходил с ума.
Осборн должен был выпроводить ее из своего дома. Из своей жизни.
Но как он мог, когда жаждал ее больше, чем все, что было в его жизни?
Позже той ночью он обнаружил ее свернувшейся на боку перед огнем. Одеяло лежало у ее ног, и он присел, натягивая его обратно. Ее волосы были все еще влажными, но вскоре они высохнут у огня. Она вздрогнула, и он забеспокоился, что ей, возможно, было холодно. Ложась с другой стороны, он прижал ее спину к своей груди. Ее мягкие изгибы были сладкой пыткой. Он с радостью носил бы ее на руках снова и снова.
