Говард подошел к двери ванной комнаты. Вода все еще лилась. «Пока она в душе, — подумал он, — безопасно».
Воровато озираясь, Говард подошел к дверному проему по другую сторону коридора и заглянул внутрь. Лампа возле аккуратно убранной односпальной кровати. Комод с зеркалом, кресло-качалка. Везде чистота и порядок, только на полу пара старых мокасин, а на кровати — брюки и рубашка. Видимо, комната Скеррита.
Когда он поспешил дальше, сердце забилось сильнее. Последняя дверь была слева. Подойдя, Говард пошарил в темноте по стене, щелкнул выключателем, и, задержавшись на секунду, чтобы вновь услышать звуки льющейся воды из ванной комнаты, вошел в комнату.
Мятный аромат «Бен-Гэя» все еще висел в горячем воздухе.
Должно быть, здесь Скеррит натирал ее.
Место преступления. Спальня Анжелы.
На полу под окном был разостлан матрац, сверху клетчатый спальный мешок. А на нем — серый плюшевый котенок с оторванным ухом. Вдоль стены — пара картонных коробок с аккуратно сложенной одеждой. В углу раскладной стул, небольшой журнальный столик, на котором среди стопок книг и папок стояла переносная печатная машинка. Стенной шкаф без дверцы, внутри — какая-то одежда на нескольких плечиках, пара туфель, на полу — чемодан.
Больше напоминает камеру, чем спальню.
Боже мой, бедняжка. Так жить.
Комок подкатил к горлу.
Взгляд упал на одежду, в которой она приходила на вечеринку. Разбросана по полу, точно ее срывали: плиссированная юбка, голубая блузка, белые носки и кроссовки, красные, в стиле бикини, трусики, тонкий, прозрачный бюстгальтер.
Неужели Скеррит раздел ее донага, расшвыривая одежду куда попало?
Должно быть, когда увидел, какое на ней нижнее белье, старикашка и вовсе спятил.
Или зверски возбудился.
А может, это он заставляет ее носить такие вещи.
Наверное, сам и купил. Почем знать, что там у них за отношения.
Наклонившись, Говард поднял лифчик и стал рассматривать свои пальцы сквозь тонкую ткань, вспоминая, как выглядела ее грудь. Маленькая и гладкая, с такими огромными сосками.
Неужели и их Скеррит натирал мазью?
Намазал той дрянью ее всю. Так она сама сказала.
Все тело?
Грязный ублюдок!
Из ванной комнаты донесся слабый шипящий звук, и наступила тишина. Говард ахнул, выронил бюстгальтер и подхватился, сразу почувствовав себя виноватым, словно его поймали за руку на чем-то постыдном.
«Ей еще надо вытереться», — успокаивал он себя, торопясь к двери.
Какая дверь?
Дверные петли, но никакой двери на входе в ее спальню.
Вот чертов выродок!
Оказавшись в коридоре, Говард замедлил шаг и как можно тише проскользнул мимо ванной комнаты и мимо шкафа в гостиную. Уже садясь в кресло, услышал, как там открылась дверь. Затем послышались тихие шаги.
Анжела остановилась в дверном проеме. Вокруг талии было обвязано белое полотенце, другое она прижимала к груди. Прилипшие к голове черные волосы ниспадали до плеч.
— О, я только хотела убедиться, что ты вернулся, — робко улыбнулась она.
— Тебе стало легче?
— Намного. Спасибо.
— Я говорил с ребятами. Просили, чтобы мы поторопились.
Лицо ее приняло озабоченный вид.
— Ты ведь ничего им не говорил, да?
— Они думают, что тебя расслабило.
— Чудесно, — и лицо ее засветилось настоящей улыбкой. — Огромное спасибо.
— Тебе помочь собрать вещи?
— Нет, спасибо. Побудь здесь. Я быстро.
Когда она отвернулась, Говард мельком увидел обнаженную спину и изгибы ягодиц под полотенцем. Затем Анжела исчезла в коридоре.
Глубоко и прерывисто вздохнув, Говард представил себе, как девушка вдет к себе в спальню. И мысленно пошел за нею, чтобы подсмотреть. Двери ведь там не было.
Довольно!
Такие гадости к лицу Скерриту.
И Говард принялся осматривать гостиную, стараясь отвлечься и не думать об Анжеле.
В глаза ему бросился телефон, на подставке возле входа в кухню.
Еще раз попробовать дозвониться доктору Дальтон? Может, на этот раз ответит.
Надо будет искать ее номер в телефонной книге или звонить в справочную, но…
Ты в своем уме?
Слава Богу, что прошлая попытка оказалась неудачной. Что, если бы он рассказал ей о плане и она остановила их?
Теперь он понимал, что им необходимо отправиться на поиски сокровищ Батлера. Анжела не может вернуться к этому маньяку. Да я бы и не позволил ей, черт возьми. Деньги — для нее единственный выход. И даже если мы потратим время попусту, гоняясь за миражем, попытка — не пытка.
