Так и мы с братом сделали — выпили по стопочке коньяка. Бабушка нашла маленькие рюмки на изящной тонкой ножке, граммов на пятьдесят. Налила не только нам, но и себе. Поставила чайник на газовую плиту, работающую от баллонного газа. Пили и ели молча, потом за чаем поговорили как бы о погоде, о месте, не касаясь происшедшего сегодня. В доме нашли запас свечей, подсвечники, так что ужин проходил при свечах. Потом разобрали свечи по комнатам — электричества нет. Брат стал мыть посуду в мойке, используя запас воды из привезенной бутыли и горячую из чайника. Бабушка взяла подсвечник и пошла стелить постели, я отправился на обход территории.
Проверил запоры на двух калитках воротах усадьбы, прошел по периметру участка. Провел беглый осмотр. Одна калитка — рядом с воротами, а вторая на противоположной стене — для выхода к морю. Заглянул за нее и закрыл. На юге ночь вступает в свои права быстро. Электричество нет, в округе темно, тихо. Ветер шумит в верхушках деревьев вокруг усадьбы. Море рядом как будто дышит, или вздыхает. Его близость ощущается хорошо. Температура сейчас порядка 15 градусов, так что топить в доме не придется до осени. Хоть с этим не будет проблемы на новом месте, а все остальные решаемы. Вернулся в дом, заглянул к родным и сказал спокойной ночи, аккуратно разделся и лег в широкую и непривычную кровать.
И провалился в сон, как только коснулся подушки.
Глава 4. Первый день на новом месте
Открываю глаза — за окном спальни вижу незнакомое синее небо. Не сразу понял, где я. Казалось, только минуту назад положил голову на подушку, проспал всего несколько минут, и уже утро. Как будто провалился в сон, но ни одного сна не видел. Хотя в этом нет ничего удивительного, прожить такой день, как вчера был, еще один раз не хотелось бы!
Но привычка просыпаться с рассветом осталась со мной.
На тумбочке лежат мои часы, а на часах — 6 часов и 5 минут. «Какое число у нас сегодня?» — задаю сам себе вопрос? Сегодня у нас — 15 мая, ровно середина месяца. А день, который нам повезло пережить каким-то чудом, был 14 мая. Запомнился он крепко.
Брат скорее всего спит, а бабушка — наверняка нет. Полежу еще три минуты, подумаю, если она сейчас заглянет в комнату, как всегда было дома раньше, то с ней все хорошо.
Итак, сегодня второй день, после катаклизма, совершенно непонятного, и мы его пережили. Почему только мы — тоже непонятно. Хотя в нашем городе не мы одни могла остаться в живых, но если узнаем это, то не скоро. Проехали вчера почти 500 километров, а увидели только двое живых. Что-то мне говорит внутреннее чутье, хотя объяснить это не могу, что будут еще выжившие люди. Раз видели двоих, должны быть еще, но их будет очень мало. За другие регионы страны, и в глобальном масштабе — не скажу. Разбираться в произошедшем начнем обязательно, но позже. А сейчас расслабляться нельзя — в ближайшие три дня надо будет сделать очень и очень много. Выезд из мертвого города — это только первый шаг на новом пути.
На море пойду, до завтрака — поздороваюсь с ним, осмотрюсь немного, много нового и интересного увижу.
Еще до завтрака хочу предварительно продумать самому, какие задачи поставим на сегодня в первую очередь. Главная задача на первые три дня — создание условий для жизни на новом месте, где планируем прожить год, если, конечно, ничего не изменится. Много чего нужно будет сделать в сегодня, в том числе очень неприятных вещей, которые являются неотложными. Как в старину говорили — «ургентный врач», то есть неотложный. В нашем положении, отложить с очисткой нужных территорий от трупов, значит получить много проблем завтра. Начнем, пожалуй, с рейда на окраины Геленджика — в промзону, где расположены базы со строительными материалами, промышленными и продуктовыми товарами. Город, как и все эти места у моря, мы знаем с братом хорошо.
Во-первых, станем на трассе и посмотрим с горы вниз на город — нет ли выживших людей. Надо раздобыть бинокль. Знаю место, где его найти в Геленджике.
Во-вторых, проведем грязную работу — чистку нужных нам помещений от трупов. Имею в виду те точки, которые нам нужны для снабжения всем необходимым для жизни в этом месте. В течение года, как минимум. Иначе пройдет пару дней, и заходить в нужные помещения будет очень и очень сложно. Не только сложно и противно, но и небезопасно для психики. И для здоровья вообще!
