Его больше всего заинтересовал не путепровод с его сокровищами, а снадобья Травки, и он заручился обещанием, что девушка даст Катерине рецепт его приготовления. Внешний вид ребят, и то, что они смогли преодолеть такие трудности, без сомнений доказывал эффективность средства. Взвесив на ладони мешочки с пятидесяти— и десятикопеечными монетками, он прищёлкнул языком:
— Ну, вы мне тут ещё инфляцию со своими деньгами устроите. Товары есть?
— А что нужно? — Переспросил опытный Кирилл, за обе щека уплетая вкусное горячее варево из чего-то мясного и грибов, поставленное Катериной на стол.
— Как всегда: мне — оружие, патроны. Кате — тряпки, украшения. В лавку — что попадётся.
Кирилл, облизав ложку и сытно отдуваясь, ещё раз открыл объёмистый рюкзак, соблюдая несложный торговый ритуал, который не давал выложить весь товар сразу, не покрасовавшись.
Один из автоматов Парда, с тремя рожками патронов, вызвал у Васильича приступ совершенно детского восторга. Он и не заметил, как скис парень, которого всё утро уговаривали отдать торговцу драгоценное оружие. Пара ярких синтетических хорошо сохранившихся покрывал с сидений машин, горсть серёжек, бус и брелоков, маленький чемоданчик с набором ложек, вилок и ножей, несколько зажигалок, перочинных ножиков, пара глянцевых журналов. Постепенно рюкзак опустел. Кирилл действительно не даром несколько лет провёл с опытным торговцем. Васильич был более чем доволен. Он привык жить одним днём, и этот день его порадовал. Здесь же решился и главный вопрос ребят. Староста дал указание кому-то за шторкой найти и привести пять более-менее целых мужиков, а когда они пришли, объяснил им задачу и вызвал добровольцев, желающих помочь ребятам. На столе перед ним лежала ещё не убранная куча сокровищ, которую поедали глазами трудяги мирной алкогольной наружности. Им пообещали хорошую плату и кучу подарков, такую же, как здесь. Согласились трое. Двое других, благоразумно порасспросив, куда идти, боязливо отказались под предлогом: «Может, мы здесь ещё хоть сколь-нибудь протянем…». Казалось, все мечты сбылись.
— Возьмите понемногу, — ворковал над радостными ребятами заботливый хозяин, распихивая каждому по несколько монет, — сходите, прикупите чего-нибудь, вон там Григорьич из проволоки украшения всякие плетёт, девчонок приоденете, серёжки вставите, вам дырочки лекарша проколет, Кирилл знает где. Закусите вкусненьким, только деньги всем подряд не показывайте, за Кирюху держитесь.
Наконец, небольшое общество опять ступило на светло-серый гранит перрона. Только теперь станция им показалась огромной, светлой и радостной. Среди мелькающих вокруг любопытных лиц было много привлекательных и добродушных, вдоль путей тянуло довольно свежим ветерком — вытяжки на станции работали отлично, а заставленная разнообразным жильём, неплохо освещённая платформа вообще показалась сказочной страной.
Сначала двинулись в к Григорьичу. Двинулись, конечно, не одни, а в сопровождение местной жутковатой и очень шумной детворы, которая решила не отставать от пришельцев ни на шаг, обсуждая каждое их движение во весь голос. Особенно досаждал ребятам один пацан, лет десяти навскидку, с огромными глазами навыкате и короткими косолапыми ногами. Он орал без передышки высоким пронзительным голосом, делая настолько непристойные предположения по поводу жизни и привычек пришельцев, и употребляя такие выражения, что девчонки краснели и делали вид, что ничего не слышат, а парни порывались оторвать засранцу уши. Кирилл с трудом уговаривал одну сторону не дёргаться, а другой сулил все кары, которые были возможны в этом мире. В конце концов, ребята решили не обращать внимания на малолетних прилипал. Ехидные и не вполне цензурные комментарии не могли сбить беззаботной эйфории многострадальных путешественников поневоле. Так в сопровождении надоедливой своры, ребята и дошли до мастерской Григорьича.
Старый ящик, заваленный развороченными кусками кабеля, топорщился разноцветными проводками. А над головой тощенького зобастого мужичонки, жевавшего слова беззубым ртом, висели целые связки искусно сплетенных браслетов, фенечек, колечек и серёжек. Оживившаяся Травка, в мыслях уже очутившаяся дома, попросила Кирилла заплатить за целую кучу браслетиков, чтобы подарить их маме и её подругам. Сама она вовремя вспомнила, что руки высовывать нельзя. Рыся тоже набрала побрякушек. Кирилл предложил проколоть всем уши.
