Это был очень тощий мужчина с квадратными плечами, торчавшими под халатом, с длинным носом, узким лысым черепом, высоко поднимавшимся между оттопыренными ушами, с бледно-голубыми глазами в глубоких глазницах. Он секунду туманно с недоумением смотрел на нас, потом крикнул:
- Скажите мне, где детектив?
Банколен кивнул на дверь, откуда слышались голоса.
- Спасибо!- бросил через плечо мужчина, плоховато владея длинными ногами, в которых как бы все время путались невидимые ножны с саблей. Призрачно нам улыбнувшись, он заторопился к дверям. француз с немалым удивлением оглядел вестибюль, где, кроме нас, был еще Виктор, а у двери стоял полисмен.- Странно!- пробормотал он.- Что это за тип? Сэр Джон покачал головой: - Я не знаю. Впрочем, кажется, время от времени вижу его. Можно спросить...- И прервался с хриплым стоном, словно получил удар в живот. Мы подходили к дверям гостиной с раздвинутыми портьерами. Все замерли на месте, заглянув в комнату. Потом сэр Джон оглянулся и раздраженно сказал: Слушайте, Банколен. Это надо прекратить. Слышите? Это надо прекратить! Длинный зал освещался лишь желтым огнем камина, бросавшим широкий мерцающий отблеск на дальнюю резную стену. На стене маячила гигантская четкая тень виселицы. С перекладины свисала мужская фигура со сломанной шеей, покачиваясь в петле.
Глава 4
ЖЕНЩИНА ИЗ "ПЕЩЕРЫ АЛАДДИНА"
- Нечего шум поднимать,- сказал Банколен.- Просто игрушечная виселица.И указал на освещенный стол в центре комнаты.- Видите? Кто-то вытащил модель из шкафа и поставил на стол. Огонь в камине...
Сэр Джон щелкнул выключателем у дверей, включил свет; мы подошли к столу.
- Игрушка висит на веревке,- заметил англичанин.- Боже! Смотрите! Деревянный человечек!
На столе стояла игрушечная виселица, которую мы разглядывали нынче днем. Только теперь в крученой петле висела черная фигурка, на мой взгляд, та самая, которую я видел на ладони аль-Мулька, после того как кто-то бросил ее на письменный стол в его апартаментах. Я сообщил об этом сэру Джону.
- Здесь какой-то сумасшедший разгуливает,- равнодушно заключил он.
- И то и другое совершенно верно,- кивнул Банколен.- Определенно сумасшедший, если я прав в своих ненавистных вам интуитивных суждениях. И определенно здесь. В данный момент безумец, бесспорно, находится в клубе.
- У вас есть теория?
- Да. Но только в основных чертах. Аль-Мулька хитроумно и незаметно преследовал... видимо... Ну, оставим пока под вопросом. Он схвачен. Хорошо бы позвать сюда Виктора.
Впрочем, Виктор нам не помог. Он явился взволнованный и обессилевший после беседы с инспектором Толботом. Подобающим образом ужаснувшись картиной, заявил, что в последний раз находился в гостиной в половине восьмого. Весь вечер просидел в привратницкой за вестибюлем. Положительно убежден, что в гостиную никто не входил, по крайней мере с половины восьмого до двенадцати. Когда в полночь принесли тело, он вышел из привратницкой и не может сказать, был тут кто-нибудь или нет.
- Сейчас в клубе много народу?- спросил Банколен.
- Нет, сэр. Только полковник Мордейл за письмами заходил. Заглянул в бар, в гостиную, и сразу ушел.
- Кто такой полковник Мордейл?
- Тут все в полном порядке,- вставил сэр Джон.- Семьдесят лет, глух как пень, окончательно разбит подагрой. Я его знаю. Можно исключить.
- Очень хорошо. Похоже, фигурку повесили после двенадцати, когда доставили тело и поднялась суета. Никто ничего не заметил...
Француз поднял глаза:
- Виктор, сколько человек живет сейчас в клубе? Не считая, конечно, прислуги.
- Да, сэр. Вы трое, естественно. Господин аль-Мульк. Слуга господина аль-Мулька, француз Жуайе, и его секретарь мистер Грэффин. Доктор Пилгрим. Всего семеро, сэр.
Банколен сел в глубокое кресло, взъерошил волосы.
- М-м-м...- промычал он.- А кто тот высокий джентльмен в халате, который спускался по лестнице, когда мы были в вестибюле?
- Мистер Грэффин, сэр, секретарь господина аль-Мулька.
- Он выходил нынче вечером? - Вы имеете в виду, из клуба? Нет, сэр. Весь день не выходил. Обед ему подавали наверх. - А слуга Жуайе сейчас здесь? Виктор презрительно скривил губы. - Нет, сэр. По-моему, он уехал на выходные в Париж. - И наконец, последний... как его? - Доктор Пилгрим? Очень тихий джентльмен, сэр,- пылко заверил Виктор.- Ушел около девяти, сэр. Больше я его не видел. - Все, Виктор, спасибо. В янтарном свете, сплошь заливавшем огромную комнату на все двадцать пять футов до лепного потолка, четко виднелась причудливая резьба. Гаргульи, змеи, витые колонки, летучие мыши, совы, безобразные головы торчали со стен, удваиваясь в граненых оконных стеклах. Тощие фигуры таращились с высоко висевших портретов. Банколен неподвижно сидел в глубоком кожаном кресле возле камина, высокого, словно каменные ворота. Сэр Джордж Фолконер сардонически глядел на него.
