В левом иконостасе были установлены иконы святых, тезоименитых Григорию Алексеевичу Потемкину и настоятелю храма Антипу Матвееву. Здесь же, по преданию, хранились и венцы от бракосочетания князя с Екатериной II, или, по другим свидетельствам, венчальные венцы с изображением св. Григория и великомученицы Екатерины, сделанные в память их тайного венчания. Возможно, именно их держали над А.С. Пушкиным и Н.Н. Гончаровой во время их венчания 18 февраля 1831 г. в западном приделе новой, еще недостроенной церкви Большого Вознесения, прихожанами которой была семья Гончаровых.
В воспитании Григория Потемкина Дарье Васильевне помогали родственники: крестный отец юноши Григорий Матвеевич Козловский, генерал-поручик Александр Артемьевич Загряжский, барон Строганов, к которому по приказанию матери Григорий хаживал на поклон в праздничные дни. Характер Потемкина-юноши, по воспоминаниям современников, представлял странную смесь любознательности и легкомыслия, склонности к ученым трудам и особенной набожности. Он любил общаться с лицами духовного звания: посещал иеродиакона Греческого монастыря Дорофея и прилежно занимался с ним греческим языком, часто беседовал о Священном Писании и духовных обрядах со священником приходской церкви Николая Чудотворца, прислуживал ему в алтаре, раздувал кадило и вынашивал свечи перед Евангелием и Святыми дарами. Недаром, как исторический анекдот, передают его фразы, которые он часто повторял товарищам: «Хочу непременно быть архиереем или министром» или «Так, так начну военной службой; а не так, то стану командовать попами».
Если в допетровской Руси обучение детей обычно оканчивалось на этапе овладения чтением и письмом, то новое время требовало для дворянства и новых знаний: иностранных языков и математических навыков. Григорий Потемкин продолжил свое обучение в частном пансионе И.Ф. Литкена в Немецкой слободе Москвы.
«Всякое добро происходит от просвещенного разума, а напротив того зло искореняется» — провозглашал указ императрицы Елизаветы Петровны от 12 января 1755 г. об учреждении Московского университета и двух гимназий при нем. Монархиня обещала свое особенное покровительство университету и выгоды по службе его достойным питомцам. 26 апреля 1755 г., на другой день после празднования дня коронации императрицы Елизаветы Петровны, в доме бывшей аптеки у Куретных или Воскресенских ворот состоялось торжественное открытие университета, первого и на многие века главного на бескрайних просторах Российской империи. В восьмом часу утра в преображенном доме собрались учителя с учениками, родители студентов, знатные особы, иностранцы, именитое купечество. Первые молитвы Богу принесены были наставниками университетскими и их воспитанниками перед началом учения в рядом стоящей церкви Казанской Богоматери. Вместе с матушкой Дарьей Васильевной, крестным Григорием Матвеевичем Козловским и его сыном Сергеем в университетской зале находился юный Григорий Потемкин. Среди первых воспитанников он узнавал своих приятелей по пансиону Литкена, да и сам учитель прохаживался между преподавателей. Очень внимательно, с нескрываемым интересом вслушивался Григорий в речь магистра А.А. Барсова о пользе учреждения Московского университета. Особо среди наук, столь необходимых умственному и нравственному развитию юношества, оратор выделил философию: «Она приобучает разум к твердому познанию истины, чтоб оный напоследок знать мог, в чем наше истинное благополучие заключается, рассматривает силы и свойства наших душ, и из того определяет наши должности в рассуждении Творца нашего, в рассуждении населяющих с нами землю человеков, в рассуждении высших, низших, равных, своих, чужих, кровных, знаемых, приятелей и неприятелей». «Да, да, — жадно внимал словам магистра Григорий, — я хочу знать многое, я хочу быть нужным своему Отечеству! Именно в университете я смогу получить приготовление к службе государственной». После Барсова говорили речи: латинскую — магистр Поповский, французскую — учитель Лабом, немецкую — учитель Литкен, но погруженный в свои размышления юноша слушал их не столь внимательно.
