«Решено», — кивнул он. Он просто не мог позволить ей уйти. Она… облегчила его страдания, понял воин. Каждый раз, когда она была рядом, его потребность в боли значительно уменьшалась. Ни разу он не ощущал побуждения прыгнуть с крыши крепости. Ни разу не жаждал почувствовать, как ломаются его кости и превращаются в клочья его органы. Казалось, что он мог довольствоваться парой-тройкой позеров. Восхитительно.
— Спасибо. За еду, — неохотно процедила Даника. Она положила еще одну виноградину в рот и пережевала.
— Всегда пожалуйста, — краска уже вернулась к ее щечкам, и дрожь в руках пропала. Грязь по-прежнему была на ее лице, но сеточка голубых вен, которую он разглядел ранее, исчезла. — Когда доешь, то примешь душ.
Она напряглась, но не повернулась к нему лицом.
— Это пустая трата времени.
— Неважно.
— Аэрон что откажется беседовать с грязнулей? — бросила девушка. — Я и не думала, что у демонов такие высокие требования к личной гигиене.
— Я хочу, чтоб тебе было уютно, — вздыхая, сказал он. — Чтобы ты была в хорошей форме и при здравом рассудке. Тебе понадобятся все твои силы. Душ поможет в этом.
Это смягчило ее.
— Ладно, но я не пойду в душ, пока ты будешь в этой комнате.
— Жаль, — пробормотал он.
Наконец-то ее ярко-зеленые глаза впились в нее взглядом.
— Что это было?
Стоило ей глянуть на него, не важно, с каким выражением лица, желание немедленно вскипало в его крови. Даже сейчас его плоть затвердела, а руки зачесались, чтоб прикоснутся к ней. Нельзя. Ты же сам знаешь.
— В шкафу есть одежда. Выбирай все, что нужно.
По-прежнему взирая на него, девушка укусила виноградинку.
Он возбудился еще сильнее. Мог запросто вообразить как эти острые, белые зубки вновь впиваются в его плоть. Боль… наслаждение… смешанные в единую ловушку. Его ангел вознесет его на небеса.
Его ангел? Опасное желание, но он ничего не мог с собой поделать. Все внутри него вопило о том, что она принадлежит ему. Что им суждено быть вместе.
Он сомневался, что она согласится, и это к лучшему.
Если она тоже захочет его, то как он сможет ей отказать? Как сможет не овладеть ею? А если овладеет, то как сможет жить со знанием того, что уничтожил ее? Демон Боли растлит ее, она будет жить только затем, чтобы причинять боль.
Как ни печально, но мрачные размышления не сумели подавить его возбуждение.
— Я скоро вернусь.
Взгляд Даники опустился на его ширинку, и она поспешно отвела глаза, краснея. Подавилась виноградом.
— Конечно. Нет проблем. У тебя сколько угодно времени.
Если она когда-нибудь познает мощь его нужды в боли и то, что он совершенно сходит с ума без нее… если передаст это знание Ловцам… Как ни кинь — всюду клин.
Ему стоит быть начеку. Как бы он не желал ее, как бы ни стремился облегчить ее страдания, ему надо быть осторожным с ней. Это желание уменьшить мучения вместо того чтобы их причинять было очень странным.
Вздыхая, он направился к двери.
— Рейес, — позвала девушка.
Воин остановился, обернулся к ней.
— Да.
— Я знаю тебя, — сказала она, внезапно стыд прозвучал в ее голосе, — но на самом-то деле ничегошеньки не знаю о тебе.
— А ты хочешь узнать больше?
Она неохотно кивнула.
Ей было по-настоящему интересно или она хотела выведать информацию для Ловцов? Он полагал, что его не волнуют ее мотивы, в данный момент ему хотелось, чтобы она по-настоящему интересовалась им. Хотела узнать его. Потому, что он был ей не безразличен.
— Что бы ты хотела узнать обо мне?
Она пожала плечами, водя пальцем по черному стеганому одеялу. Щеки ее залил прелестный румянец.
— Как давно ты живешь здесь? Какое у тебя хобби? Есть ли у тебя дети? О чем твои мечты и надежды?
«Достаточно невинно», решил он.
— Я живу здесь гораздо дольше, чем ты вообще живешь на свете. Есть у меня одно хобби: оружие — мастерить его, чистить, коллекционировать. Детей нет, — он всегда боялся причинить им вред. Хуже того, хоронить их, поскольку те наполовину были бы смертными. Он жалел Мэддокса, который однажды мог познать эту печаль. — Я мечтаю о… — тебе. — Мечтаю о спокойствии, о жизни без боли.
— Что…
— Я дал тебе достаточно ответов, чтоб ты спокойно могла находиться в моей комнате. Время тебе отправляться в душ. Я вернусь через полчаса. Будь готова. Мы разузнаем все, что сможем, о твоей семье.
