Взялся за нож, вскрыл грудину. Сердце синтетика, печень тоже, остальное органика за исключением каких-то непонятных дополнительных органов. Кто же ты такой или такая чёрт возьми?
Из экипировки более-менее уцелела обувь, штаны c наколенниками, ну и пояс. Маленькая кобура…под что? Похоже на фазовый пистолет, но оружия поблизости не видно. Нож в ножнах, обычный армейский штык старого образца. Останков рюкзака или другого имущество в пределах видимости тоже нет. Штаны все в дырах, а то, что от них осталось едва не рассыпается, но до сих пор видно какие-то чёрные знаки, смахивающие на славянские руны редкой вязью покрывающие ткань. На черепе справа такой же знак, солнце с кучей лучей, а вот по центру солнца…непонятно, то ли шестеренка, то ли ещё что. Загадка, одна из многих хранимых мёртвым городом.
Холод стал просто невыносимым, ко мне вполне была применима фраза – продрог до костей. Появилась мысль развести костёр, но я быстро прогнал её прочь. То, что я не встретил ни одного изменённого, ещё не значит, что где-то не осталось выживших тварей, да и мутов сбрасывать со счетов не стоило.
Дальше по коридору стены потекли, растаяли под действием неизвестной аномалии сформировавшей провал, да так и застыли непонятным месивом. Дальше было не пройти, но я и не собирался пока идти в ту часть здания, риск был преждевременным.
В противоположном конце коридора нашлась лестница, я спустился по ней на второй этаж и начал систематически обыскивать помещения одно за другим. Нашёл антибиотики, прихватил их с собой, хотя особо в них не нуждался, в моих аптечках было полно всяких таблеток. Следующей находкой оказалось помещение полное маленьких вольеров. Почти все разбиты в пух и прах, решётки выдраны, на полу мусор, битое стекло и костяное крошево. По всей видимости, тут до импульса держали всякую мелочь вроде кошек и собак.
Следующей находка была более востребованной, полный ящик собачьих консервов и тюбитированного желе закрытого хранения. Сразу же вскрыл упаковку желе и одну банку консервированной еды. Тюбики пощадило время, а вот консервы раздуло, и воняли они при вскрытии страшно. Открытую банку вышвырнул в окно, прямо в мутный поток, чтобы не дай бог не привлечь этим запахом незваных гостей.
В следующем помещении (судя по столу в центре – операционной) нашёл малый хирургический набор. Он представлял собой насадку на руку, крепящуюся к запястью, локтю и плечу. При условии нужных программ и навыков такой штукой можно было легко проводить не самые сложные операции. Что-то разрезать, зашить, прижечь, одновременно вводя какую-нибудь инъекцию. Полный набор тонких и подвижных манипуляторов в случае нужды раскладывающихся из блока над кистью обеспечивали все нужды хирурга.
Уже сложив в практически пустой рюкзак найденную мародерку, и собираясь уходить, на выходе из комнаты натолкнулся взглядом на лампу прямо у прохода, над дверью. Дрожащими руками снял прозрачный пластиковый корпус почти метровой длины и вздохнул с облегчением. Попалась родная! Кварцевая. То, что нужно!
С какой же осторожностью я заворачивал находку в тряпки! Кто бы только знал! Цель была достигнута, и это знание придавало сил. Первым порывом было сразу же двинуться в обратный путь, но если быть до конца честным, меня уже так поколачивало от холода, что я не был уверен, что справлюсь с новым рывком обратно. Тем более что львиную долю пути, так или иначе, нагрузка ложилась на руки. Штурмовые перчатки это конечно хорошо, но силачом-гимнастом, несмотря на возросшие характеристики, я не стал.
Встал вопрос об отдыхе и обогреве. Недолго думая заперся прямо здесь, в операционной. Снял одежду, выжал всё что мог и покрыл медицинским гелем, с обувью поступил точно так же. Распоротый и порванный шустрым Скризлом плащ, повесил на угол шкафа стекать. А сам удалился в смежное с операционной помещение, лёг на кушетку, уложил нож под руку и накрылся смердящей плесенью медицинской формой наёденной здесь же. А затем почти моментально отрубился.
***
Подъём вышел пакостным, горло саднило, нос забит, и глаза еле разлепил. Простуда во всей своей красе…
