Глава третья. Вазелин конец, или Злопамятная девушка
Огромные деревья уходили в пасмурное небо, где-то вдалеке кто-то чем-то чавкал, пока я пыталась сглотнуть, осматриваясь по сторонам.
— Итак, детки, — ласково поставленным голосом произнесла я. — Разбейтесь по парам и возьмитесь за ручки! Незнакомые ягоды и грибы в рот не тащить!
— Да пошла ты в задницу! — рассмеялся вихрастый парень, глядя на меня. — Я — оборотень. Любой лес для меня дом родной! Я вырос в лесу!
— По тебе видно. Можно в задницу я буду переезжать частями. Сначала топор. Если ему там понравится, то следом я! — огрызнулась я, заметно нервничая.
— Вы как хотите, но я пошел! Всего хорошего! Ладно, так и быть, буду оставлять вам метки! Мы, оборотни, всегда так делаем! — махнул рукой оборотень, тут же превращаясь в огромного волка и задирая лапу на вековечное дерево.
— Я — вампир! — заорал парень с конъюнктивитом, сверкну единственным клыком. — Ночь — наша стихия! Так что я точно не потеряюсь!
Он полетел вслед за оборотнем, ловко нырнувшим в кусты. Мы остались одни.
— Он оборотень! — пристал ко мне Иван Оптимист, тыкая пальцем в те самые кусты. — Он дорогу точно знает! Точно-точно! Оборотни всегда знают дорогу!
— Лес — то заколдованный, — вздохнул кто-то из темных наследников, оглядываясь по сторонам. — Тут даже оборотень может не справиться…
— Он не справится! Он точно не справится! — висел на мне наследник изумительной красоты. — Он там один, совсем один!
— Главное — не паниковать! — произнесла я, выдыхая и осматриваясь по сторонам. Лес молчал, изредка оживая странными звуками. Внезапно кусты зашуршали.
— Кто здесь? — рефлекторно дернулись мы, а из кустов показалось бледное красивое лицо, на котором выражалась такая мука, словно его доедают.
Я подошла к кустам, глядя на напряженное лицо одного из темных наследников и присела на корточки.
— Тебе плохо? — участливо спросила я, глядя на то, как у него глаза вылезают из орбит. — Что ты съел?
— Ыыыых! — простонал он, а вокруг нас собралась огромная толпа. — Не … идет… Не получается!
— Ну, давай! Давай, мой хороший! — ласково произнесла я, вспоминая посиделки моих горшечников. — Тужься! Тужься! Только листочек приготовь! Сейчас все пойдет… Не переживай!
— Идет… Еще немножечко! — простонал принц, глядя на меня с надеждой. — Вы посмотрите, там не лезет?
— Все там лезет! — утешала я красавца, гладя его по светлой косе, которую видела в фильмах про викингов. — Не переживай, ты много раз так делал! Ка-ка! Ну? Ка-ка! Давай, мой хороший! Ка-ка!
— Там точно лезет? — натужно спросил принц, на которого я смотрела ласково и понимающе. — Гляньте!
— Еще бы не лезет! — послышался голос бледного светловолосого юноши, который раздвинул кусты, с любопытством наблюдая за процессом. — Он штаны не снял! Это Дэлион, сын Бельфегора!
— При чем тут штаны! — прокряхтел Дэлион Бельфегорович, поднимая на нас мученический взгляд. — Я демонические крылья вызываю! В кустах, чтобы вы не видели! Отец говорил, что процесс призыва крыльев нельзя никому показывать!
— Ну ка-ка хоть помогает? — с надеждой осведомилась я, удивляясь.
— У него печать стоит, — мрачно произнес бледный парень с седыми волосами. Такие детали нужно запоминать сразу! А то потом скажут, что довела ребенка до седины! — Видать впервые пытается! Хотел от нас улететь. Голубь…
— Молчи, Андрас, — сдался Дэлион Бельфегорович, понимая что усилия тщетны. — Я в твои некромантские дела не лезу!
Я снова осмотрелась по сторонам. Нас десять. Одиннадцать, если считать топор, от которого больше пользы, чем от темного выводка. Так, а где еще один?
— Ой! Я знаю, куда нам нужно идти! — послышался голос Иванушки Оптимиста. Он стоял на корточках возле дерева и тщательно нюхал его. — Мы точно найдем дорогу! Папа всегда говорил, что я в маму! У нее хороший нюх! Она духи любит!
— Так, — похлопала я в ладоши, едва ли не выронив топор. — Те, кто хочет жить — идут вместе. Нам нельзя разделяться! Ни в коем случае! Вам понятно! Идем по меткам! Идем и нюхаем!
Мы двинулись с полянки, которая показалась не такой зловещей, как сам лес. Деревья скрипели, играя по струнам нервов. Лес становился все гуще, а мы опасливо шли гуськом.
