Презрение Сидни стало еще заметнее.
— Один был этот парень… Дмитрий Беликов. Тот, кого вы считаете «исправившимся». Остальных я не знаю. Двое мужчин и женщина. Нас друг другу не представляли.
Мастерски состряпанная ложь; поддельное презрение к Дмитрию было призвано замаскировать то, что она знала остальных наших спутников.
Опередив Ганса, Лисса спросила:
— И что произошло в Детройте? Как Роза собиралась обелить себя? И при чем тут Джил?
Гансу явно не понравилось, что его прервали, но поставленные Лиссой вопросы интересовали и его. Он промолчал; может, надеялся, что кто-нибудь сболтнет нечто важное. Сидни, однако, продолжала держаться сухо и холодно.
— Понятия не имею. И эта девушка Джил, похоже, тоже не знала. Роза просто сказала, что нужно увидеться с ней, и я помогла ей.
— Вслепую? — спросил Ганс. — И вы всерьез хотите убедить меня, что так сильно ей доверяете?
— Она мой… — Сидни прикусила губу, не дав сорваться слову «друг»; так, по крайней мере, я подозревала. И вернулась к своей сугубо профессиональной манере поведения. — Ее слова звучали очень правдоподобно, и я посчитала, что это будет пустой тратой времени и сил — если алхимики помогут вам гоняться не за тем, кто на самом деле совершил убийство. Если бы я пришла к выводу, что она виновна, то всегда могла выдать ее. И еще я подумала… подумала, что если смогу разобраться, кто это сделал, то заслужу похвалу и повышение.
Очень добротная ложь. Амбициозная девушка, тайком стремящаяся поспособствовать своей карьере? Прекрасно. Но, как оказалось, не для всех.
Ганс покачал головой.
— Не верю ни одному вашему слову.
Парнишка-алхимик сделал шаг вперед, отчего все стражи напряглись.
— Если она говорит, что дело было так, значит, это правда.
Он говорил так же возмущенно и подозрительно, как Стэнтон, но, казалось, здесь присутствовало что-то еще, скорее личное, чем профессиональное. Лисса тоже почувствовала это.
— Успокойся, Иэн, — сказала Стэнтон, не сводя взгляда с Ганса и своим хладнокровием все больше и больше напоминая мне Альберту. Вряд ли она чувствовала себя непринужденно в помещении, полном стражей, но не подавала виду. — Не имеет значения, верите вы ей или нет. Суть в том, что мисс Сейдж ответила на ваши вопросы. Мы закончили.
— Родителям Джил что-нибудь известно? — спросила Лисса.
Она волновалась за меня, когда выяснилось, что я не сижу тихо в безопасном городишке в горах; она вообще была потрясена таким развитием событий, но эта таинственная попытка обелить мое имя захватила ее сильнее всего. Она не могла не прояснить для себя этот вопрос.
Сидни посмотрела на Лиссу, и я без труда поняла, о чем она думает. Она знала, как мы с Лиссой близки, и хотела бы успокоить ее — но как сделать это в присутствии такого количества людей? До нее также только сейчас дошло, что сама я ничего не рассказывала Лиссе о Джил.
— Нет, — ответила Сидни. — Мы просто прибыли туда, и Роза сказала, что Джил должна уехать с ней. Мастрано не знали почему. И потом… потом Роза увела ее. Или Джил сама пошла с ней. Не знаю точно, что произошло. Все обернулось хаосом.
Ни алхимики, ни стражи не оспаривали тот факт, что Джил увела именно я. По-видимому, такую версию им выдали родители Джил и Сидни. Она была достаточно правдоподобна внешне — и объясняла исчезновение Джил, — но при этом в ней не упоминалось о тайне Драгомиров, которую Эмили, надо думать, теперь была настроена хранить и дальше.
— Как раз это мы рассказывали вам и раньше, — заявила Стэнтон. — Нам пора уходить.
Она повернулась к двери, но стражи преградили ей дорогу.
— Это невозможно, — заявил Ганс. — Проблема слишком серьезна, и мисс Сейдж — единственное связующее звено между нами и убийством. Убийством королевы. И похищением.
Стэнтон усмехнулась. Мне припомнились слова Сидни о том, что алхимики считают моройскую королевскую систему глупостью.
— Вряд ли она может оказаться вам полезной. Но не беспокойтесь… мы будем содержать ее под стражей. Свяжитесь с нами, если возникнут вопросы.
— Неприемлемо, — отрезал Ганс. — Она останется здесь.
Иэн, второй алхимик, вступил в спор, прикрывая собой Сидни:
