Последняя песнь Акелы-3 - страница 74

Шрифт
Интервал

стр.

Полина в очередной раз вздохнула, сиротливо шмыгнула носом и с головою залезла в пелевинский вещмешок. После недолгого копошения, девушка, невнятно бурча, вынырнула наружу, с сомнением поглядела на галету в левой руке и на кусковый сахар в правой, подумала немного и принялась грызть их по очереди. Когда с сахаром было покончено, Поля с тоской взглянула на огрызок галеты и, не переменув заметить, что с большим удовольствием угостила бы Фею, с тяжким вздохом протянула его Пелевину.

— Даже досадно, что мы сейчас без нее кукуем, — кивнул Алексей, вонзая зубы в осколок сухаря. — Ежли б не потерялась кошара, был бы запас продовольствия. Тебе кошек когда-нибудь готовить доводилось, нет?

Полина смерила Пелевина презрительным взглядом, надменно фыркнула и разразилась длинной гневной тирадой, непререкаемо доказывавшей, что если этот мир погибнет, то исключительно по вине безответственных мужчин в целом и Пелевина в частности.

— Я не безответственный, — коротко хохотнул Алексей, раздумывая, съесть ли еще одну галету, или оставить на потом. — Я безотказный. Ощути разницу и восхитись.

Услышав последнюю фразу, Полина удивленно выпучила глаза, словно призывая невидимых свидетелей подивиться Пелевинской наглости с обалдевшей улыбкой, медленно обвела взглядом яму, покрутила пальцем у виска и продолжила метать громы и молнии. Теперь суть обвинений сводилась к тому, что польза от мужчин в этом мире минимальна и им, особенно некоторым толстокоже-криворуким, нельзя доверить даже кошечку. Такую послушную, такую ласковую, такую… После многократного повторения эпитета «такую» фантазия Полины дала сбой, и она предпочла перейти к более широким обобщениям. Горделиво скрестив руки на груди, Полина приняла позу то ли древнеримского оратора, то ли базарной торговки и громогласно заявила, что все мужчины суть прислужники дьявола, потому как кто, ежели не рогатый, подзуживает их повоевать? Вот если бы мир состоял из одних только женщин и кошек, он наверняка был бы такой… такой… Теперь забуксовал уже словарный запас, и вместо слов девушка предпочла использовать мимику и жестикуляцию. Вот только гримасы были настолько кровожадными, что Алексей предпочел бы слова. На них хоть смотреть не надо.

— И вообще, — устав корчить рожицы и размахивать руками, безапелляционно заявила Полина, — тебе давно пора бы набраться мужества и, признавшись, что являешься причиной всех наших бед, попросить у меня прощения.

— Чего-о-о? — поперхнувшись от неслыханной наглости, Алексей выронил нож и изумленно захлопал глазами. — На себя-то посмотри! — И, не дожидаясь, пока Полина вновь заведет свою песню, перешел в решительное наступление. — А кто невесть кому половину нашего провианта отдал? Ладно б — продала, а она — за так… У-у-у, блаженная!

Полина попробовала пролепетать что-то о голодающих африканцах, чёрных и белых и о гуманизме, но быстренько стушевалась под гневным пелевинским взглядом и замолкла.

— А карабин свой в речке кто утопил? — продолжал орать Алексей, нависнув над сжавшейся в комочек Полиной, словно знаменитый меч над не менее знаменитым Дамоклом. — Да хрен с ними с ружьём и жратвой! — закырхал он, пытаясь избавиться от забившей глотку пыли. — А фургон? Фургон кто в овраг ухнул, да так, что с концами?

— Я случайно, — тихонько пискнула Полина, с собачьей преданностью заглядывая в глаза разошедшемуся партнеру. — Я ж как лучше хотела, ну, правда, Лёш…

— Угу, — понемногу успокаиваясь, угрюмо буркнул Пелевин, — а получилось как всегда: у нас ни хрена нет и мы в полной… яме.

— А знаете, Алексей, — осознавая, что гневный шквал прошел стороной и вновь можно безбоязненно выступать, ехидно прищурилась Полина, — вы — меркантильный тип! Я ему, — девушка, изображая бурю эмоций, театрально воздела руки вверх и закатила глаза, — о самом лучшем существе на свете, о Фее, говорю, а он… — она преувеличенно расстроенно всхлипнула, — а он нашел время мелочами считаться… Лучше б не в красноречии изощрялся, а придумал, как отсюда выбраться и Фею найти!

— Я не ослышался? — закончив выдалбливать четвертую ступень, Алексей вопросительно изогнул бровь. — Умнейшая, прямо таки гениальная женщина, испрашивает совета у глупого мужика?


стр.

Похожие книги