— Всеслав с отсутствующим видом уставился куда-то вдаль и, мечтательно улыбнувшись, продекламировал:
Я мечтаю быть там, где солнце танцует на небе,
За облаками скрывая седьмую печать,
Я мечтаю быть там, где солнце рождается в хлебе,
Там, где двое влюбленных о любви своей не молчат…
И чуть смущенно добавил:
— Перевод, конечно, весьма и весьма условный, но вот навеяло, знаете ли… — И, не оглядываясь на ошарашенного Троцкого, поднялся на второй этаж.
Гостиница давным-давно погрузилась в тишину и покой, а Арсенин, обдумывая то один, то другой вариант развития событий завтрашнего дня, всё никак не мог заснуть. Успех или провал операции, в которую уже было вложено огромное количество сил и средств, напрямую зависел от результата намеченной им встречи и потому фиаско быть не должно. Вот только как избавиться от почти панических мыслей и сомнений? Его люди, да и вообще все вокруг, твердо уверены, что капитан Арсенин всегда спокоен, хладнокровен и найдет выход из любой ситуации и даже не подозревают, чего ему стоят хладнокровие и всезнание… И никогда не узнают.
Всеслав прикурил очередную папиросу и тут же погасил. От табака уже щипало язык и жутко хотелось пить. Намереваясь наполнить стакан, капитан взял кувшин, но он был пуст. Видимо, ломая голову над решением проблемы, Арсенин незаметно выхлебал все до дна. Оставалось только радоваться, что в номерах для постояльцев ставят кувшины с морсом, а не с водкой… Слабо надеясь, что кто-нибудь из прислуги еще бодрствует и избавит его от жажды, капитан накинул поверх сорочки жилет и вышел из номера.
Шагая по коридору, Всеслав заметил тонкую полоску света, выбивающуюся из-под кухонной двери, и ускорил шаг. Рывком отворив дверь поварни, он замер на пороге: за широким столом, устало откинувшись на спинку высокого стула дремала хозяйка. Не желая тревожить замотанную повседневными заботами женщину, Арсенин отступил назад, но было поздно: скрип двери и половиц заставил трактирщицу встрепенуться и открыть глаза.
— Герр Штольц? — избавляясь от остатков сна, недоуменно встряхнула головой хозяйка. — Что вы здесь делаете?
— Прощу, прощения, миссис Хартвуд, — чуть смущенно пробормотал Арсенин, — я…
— Глэдис, герр Штольц, — окончательно придя в себя, улыбнулась трактирщица, — мне будет приятно, если вы будете звать меня Глэдис.
— Тогда уж и со мной можно попроще, — вспоминая записанное в паспорте имя, чуть замялся Арсенин. — Генрих. Просто Генрих. — И оторопело мотнул головой. — Я сказал что-то смешное?
— Извините, — заливаясь звонким смехом, махнула рукой хозяйка. — Вспомнила одну свою служанку. Та так и представлялась: Мария. Просто Мария. Так что вы хотели, Генрих?
— Пить, — пожал плечами Всеслав. — Но не стоит беспокоиться. Я вижу, что вы совершенно выбились из сил, перебьюсь до утра….
— Боже! Как приятно, когда за тебя переживают, — кокетливо стрельнула глазками Глэдис. — Но тут вы правы. Генрих, — хозяйство приносит немалый доход, вот только и сил забирает немало… — и тут же торопливо добавила, — только не подумайте, что я жалуюсь.
Женщина, горько вздохнув, с силой провела ладонью по лицу и, глядя куда-то сквозь стену, отрешенно бросила:
— Я сильная. Я справлюсь…
— Но все же, какой бы сильной вы не были, — как можно мягче произнес Арсенин, — в первую очередь вы — женщина. Молодая, красивая, хрупкая и… беззащитная.
— Спасибо за комплимент, Генрих, — благодарно кивнула трактирщица и, немного помявшись, словно принимая про себя окончательное решение, добавила. — Вы ведь хотели пить? А я, только не примите меня за падшую женщину, очень хочу выпить чего-нибудь крепкого. — Глэдис кинула на беспристрастное лицо Арсенина пронзительный взгляд и продолжила: — Вот только пить в одиночестве нет никакого желания. Вы не хотели бы составить мне компанию?
— С удовольствием, — улыбаясь одними глазами, подкрутил ус Арсенин. — И ваших рук даже яд выпью с улыбкой.
— Тогда пойдемте, — поднявшись из-за стола, Глэдис машинально оправила юбку и шагнула к двери. — Лучшую выпивку, я храню на своей половине.
— Прошу прощения, — оторопело замер Арсенин, — но моё появление в столь неурочное время в таком месте может скомпрометировать вас…
