— Но ты ведь уже не являешься целителем! — тут же заметил Львиносвет.
— Звездное племя защитит меня! — Воробей стремглав помчался через туннель, прекрасно осознавая, что соврал. Ежевичинка сказала ему, что Звездные предки больше не способны наблюдать за котами у озера. Тьма уже окутала их.
— Скажи Огнезвезду, куда я пошел, — услышал он от Львиносвета, последовавшего за ним через колючий туннель.
— Если ты не вернешься до наступления темноты, я пойду за тобой, — сказал Львиносвет.
— Это не понадобится. «Надеюсь!»
Он направился к побережью. Кот решил пойти через территории племени Ветра. Он открыл рот и принюхался, проверяя, нет ли поблизости воинов Ветра. Знакомый запах витал вокруг…
«Однозвезд!»
Воробей напрягся. Предводитель племени Ветра стоял у кромки воды, в нескольких лисьих хвостах от него.
Воробей осторожно приблизился к нему.
— Приветствую, Однозвезд.
Однозвезд даже не шелохнулся.
— Воробей.
— Я сожалею о том, что зашел на ваши земли, — Воробей повесил голову. — Я просто иду поговорить с Мотылинкой. Он напрягся, ожидая вспышки гнева Однозвезда. Однако предводитель оставался спокойным.
— Ты можешь пройти с миром, — сказал ему Однозвезд, — Но я думал, что целители больше не разговаривают друг с другом.
— Это правило, установленное Звездным племенем, — мяукнул Воробей. — А не мной.
— Ты пойдешь против Звездного племени? — удивленно спросил Однозвезд.
— Да! — Воробей не пытался оправдаться. — Если это означает сохранить мир между племенами.
Он услышал, как галька зашуршала под лапами Однозвезда, когда тот садился. — Племена всегда воевали, однако это — первый раз, когда целителей разделили, — тяжело вздохнул предводитель. — Я чувствую, что на нас надвигается что-то ужасное. Пристальный взгляд Однозвезда как будто прожег шерсть Воробья. — Вода пока спокойна, — пробормотал он. — Но скоро течение проявит себя. Хоть мы их и не видим, у них есть силы толкать котов к смерти.
— Только если ты не знаешь, когда они лгут, — Воробей наклонился вперед. — Следите за границами, Однозвезд, но не забывайте следить и за своим собственным племенем.
Галька треснула, когда Однозвезд оказался с Воробьем лицом к лицу.
— Ты хочешь сказать, что мои воины — предатели?
Воробей отступил.
— Любой кот может быть втянут в предательские планы.
Дыхание Однозвезда ерошило шерсть на морде бывшего целителя.
— Ты сейчас о Соле говоришь?
— Нет! — Угроза со стороны Сумрачного Леса была куда опаснее проблемного одиночки. — Просто понаблюдайте за котами, ведущими себя странно в последнее время.
От шерсти предводителя племени Ветра исходила ярость.
— Я доверяю своему племени всю свою жизнь!
Воробей опустил голову.
— Простите меня. — Он крадучись прошел мимо Однозвезда и направился к границе Речного племени. Его шерсть покалывало от злобного взгляда Однозвезда, пока он шел по берегу озера.
«Похоже, мне даже не стоило пытаться его переубедить».
Линия пограничных меток Речного племени спускалась к воде, отмечая береговые камни. Воробей перешагнул через нее.
— Что ты здесь делаешь?
Воробей обернулся и выпустил когти. Он чувствовал запах свирепого Жукоуса. Позади него, ощетинившись, стояли Форель и Мята.
Воробей задрал хвост.
— Я здесь, чтобы поговорить с Мотылинкой.
— Ты больше не целитель. — Запах рыбы, исходящий от Жукоуса, коснулся носа Воробья.
Кот с трудом подавил дрожь. Он слышал, как Жукоус тренировался в Сумрачном лесу.
— Племя Теней не принимает решения за Звездное племя, — прошипел Воробей. — Только Звездное племя может отвергнуть мою целительскую силу.
— Думаю, что решать должна Невидимая Звезда, — прошептал Мята своим соплеменникам.
— Я подумаю, — недоверчиво промяукал Жукоус. Воробей внезапно пожалел, что Львиносвет не пошел с ним.
Форель шагнула вперед.
— Отойдите. — Пока кошка обнюхивала его сверху донизу, Мята и Жукоус рванули назад.
— Здесь неподалеку есть деревянный мост, — шерстка Форели коснулась усов Воробья, когда она прыгнула вперед. Кот обнюхал старый сухой ствол упавшего дерева. Его должно было хватить для того, чтобы пересечь ручей, отделяющий лагерь Речного племени от земель остальных племен. Воробей запрыгнул на него вслед за кошкой, впиваясь когтями в очищенную от коры древесину. Он следовал за ней осторожно, поскольку его сердце прыгало и вздрагивало в груди с каждым движением ствола, качавшегося под весом Мяты и Жукоуса, идущих позади.
