Скорее всего, они захотят получить наказание за то, что заснули на рабочем месте, чем за то, что уснули по ее вине — тогда кара будет хуже.
Девушка помчалась вперед и, достигнув Голубоглазого, упала на колени. Его голова была повернута к ней — он лежал щекой на пне, сжав челюсти.
Глаза закрыты, но длинные ресницы трепетали. Кровь повсюду была на лице мужчины.
Вика не смогла остановить себя и потянулась к его лбу, чтобы нежно убрать волосы.
Он встретил ее взгляд.
— Что ты делаешь, Вика?
— Помогаю.
— Не надо. Я не в лучшем настроении.
Волна тепла затопила её тело. Он хотел защитить Вику от себя.
Голубоглазый так же красив, как и силен — поняла она, и ненавистно было смотреть, как зло навредило ему.
«Я должна была остановить это, сделать что-то».
Ну, она сейчас действовала.
— Я должна. — Так быстро, как могла, Вика отцепила манжеты от пня. Несмотря на то, что Голубоглазый все еще находился в сознании, он резко упал вперед, не приложив усилий, чтобы сохранить равновесие.
Вика поймала его прежде, чем мужчина ударился о землю. Он был слишком крупным и тяжелым, чтобы затащить обратно в клетку. Плюс его спина… о, помилуй Господи.
Желчь подступила к горлу. Вблизи, Вика увидела, разорванные куски мышц, располосованную кожу, и кровь, сочившуюся, словно тысячи крошечных рек.
Слезы навернулись на глаза.
— Мне так жаль, — прошептала она, и опустила его на землю как можно удобнее, а полом почувствовала вибрацию и подумала, что он застонал. Это была его первая реакция после произошедшего.
Или движение причинило ему боль хуже, чем порка, или он не стеснялся показывать ей свою боль.
Вика выпрямилась, намереваясь побежать к краю поляны, где хранились продукты питания, лекарства и другие припасы, понимая, что необходимо накормить заключенных и вылечить Голубоглазого быстро, не вызывая тревогу в лагере.
Но прежде, чем она смогла сделать хоть шаг, удивительно сильные пальцы сжались вокруг ее лодыжки.
— Я вернусь, — пообещала девушка и указала туда, куда должна была пойти.
Голубоглазый не разжал руку. Тени и золотые отблески костра мерцали на его лице, свет сплетался с тьмой, и пока она смотрела на это, губы мужчины двигались, но Вика не смогла разобрать, ни слова.
— Пусти, — попросила она и молилась Богу, чтобы не закричать. — Ты слишком слаб, чтобы навредить мне, кроме того, там у меня есть мазь.
И в этот раз его хватка не ослабла.
— Я не слаб. И предупреждал тебя, что на грани.
Ее пристальный взгляд устремился через поляну, но никто не вышел к ней. Благословение, конечно, и такого момента больше не будет. Не в состоянии придумать ничего другого Вика присела. Соло все еще держал ее за лодыжку, вынуждая нагнуться, чтобы посмотреть ему в глаза.
Она положила одну руку на свое горло и сказала:
— Что ты хочешь от меня?
— Я говорил, что хочу от тебя.
Только что, или раньше? Решив казаться храброй, девушка проговорила:
— Дай угадаю. Свободы. Не лучший выбор. Для начала тебе нужна медицинская помощь.
Нахмурившись, он смотрел на нее.
Великолепно. Она так сильно ошиблась?
— Отпусти меня, или я буду драться, чтобы освободиться, и оставлю тебя здесь. И прежде чем ты подумаешь, что это позволит далеко уползти к Госпоже Свободе, знай — я вырублю тебя. Мой отец не лжет. В манжетах есть устройство, и будет лучше, если ты останешься на месте.
— Что будет с тобой? Он побьет тебя за оказанную мне помощь?
— Не твоя забота.
Голубоглазый что-то сказал, но губы двигались слишком быстро, и Вика не смогла ничего разобрать.
Она неловко сглотнула.
— Тебе кто-нибудь говорил, что, ну, твой акцент слишком тяжел для понимания? — Насколько правдив был этот вопрос?
Хмурый взгляд вернулся, темнее прежнего.
— Ты смотришь на мой рот. Прекрати.
Ее глаза распахнулись.
— Я сделаю это, когда ты меня отпустишь. Как тебе такое?
Его пристальный кристальный взгляд держал ее в плену, пока девушка не поняла, что рот иного снова двигался. Она посмотрела вниз, но пленник сжал губы. Разочарованная Вика подняла глаза, и мужчина снова начал говорить. Она посмотрела вниз.
Он сделал паузу, и, прямо перед тем как девушка собиралась ударить его в грудь от досады, сказал:
