Мистер Ричард Скрибблер трудился не покладая рук - и отнюдь не в одиночестве. Да, ныне здравствующий партнер фирмы, тучный лысый поверенный в темно-фиолетовом костюме обретался хотя и не в самой комнате, зато неподалеку: скорчился в своем внутреннем святилище, точно злосчастный узник на тюремном дворе, зная, что в эту самую минуту во внешнем помещении сама судьба ставит свою печать на пергамент рукой простофили-клерка. Недвижно восседал он за письменным столом, как если бы прирос к месту, искривив шею и устремив взгляд не иначе как в крайне безотрадное будущее. Все вышеописанное, в сочетании с общей бледностью и несчастным выражением лица, делало его похожим на труп, только что снятый с виселицы. Словно чтобы развеять это заблуждение, труп облизнул губы, промокнул лысину и забарабанил пальцами по столу. Винч знал - как только протокол взаимных обязательств будет готов, ему по долгу службы придется, следуя прямому указанию Иосии Таска, скрепить его подписями обеих сторон. Подпись первой стороны - а именно высокого седовласого властелина - можно получить без проблем. А вот что до второй подписи... из-за нее-то поверенный Винч и ощущал себя крайне неуютно, с ужасом предвкушая персональную встречу с Джоном Хантером - лицом к лицу, нос к носу и скорее всего кулак к кулаку.
Откуда мистер Хантер проведал, что мистер Винч - его собственный поверенный! - приставил к нему соглядатая, для помянутого поверенного по-прежнему оставалось неразрешимой загадкой: а ведь сколько часов подряд в отчаянии ломал он голову, и покрывался испариной, и вытирал лысину! Сначала он заподозрил, что, возможно, его слуга Самсон Хикс обманул доверие хозяина и открыл мистеру Хантеру истинную цель своих тайных прогулок в окрестностях Молт-хаус и Вороньего переулка. Но, поразмыслив как следует, эту версию он отмел как несостоятельную в силу целого ряда причин, большинство которых сводились к следующему: его наймит в темных очках никогда бы на такое не осмелился. (Эта мысль поверенного особенно радовала, поскольку из нее следовало: поменяйся они ролями, у него, Джаспера Винча, храбрости, безусловно, хватило бы.) К этому прибавлялась уверенность, порожденная не чем иным, как фантазией мистера Винча, что наймит его, Хикс, при всех его промахах и грешках, тем не менее бесконечно благодарен судьбе за нынешнюю свою работу и почитает ее достаточно выгодной, чтобы стойко противостоять искушению. "Под занавес" поверенный Винч напомнил себе, что помянутый наймит, конечно же, сейчас на пути к Вороньему-Краю, надзирает за доставкой некоего личного движимого имущества, и, следовательно, из города временно удален.
Так что покров тайны лишь сгустился.
Я уже упомянул, что мистер Ричард Скрибблер предавался трудам праведным отнюдь не в одиночестве, но имел я в виду отнюдь не поверенного Винча. Ибо в тот день в просторном внешнем помещении пребывал еще один субъект весьма зловещего вида, прибывший минут десять назад. Невзирая на свои внушительные габариты, он вполне успешно пробирался между вулканов и маяков, точно уродливый фрегат, что плывет, форсируя парусами. Такое занятие ему весьма подходило: в своих повседневных промыслах ему частенько доводилось то пробираться, то красться, и талантами своими он славился повсеместно (городские судьи по крайней мере с трудом находили, к чему придраться). Индивид вид имел насквозь просоленный - видимо, в силу давней своей близости к докам, или, может статься, оттого, что его инстинкты в отношении личной гигиены, как некий рудиментарный орган, отставали в развитии. Это был дюжий, тупой, огрубевший здоровяк с косматыми усами и низким лбом; сальные темные волосы спутанными прядями выбивались из-под фетровой шляпы с широкими, низко опущенными полями. Глаза его - большие, навыкате, обведенные черными кругами - кошмарно косили. Каждая черточка физиономии свидетельствовала о дурном расположении духа; возможно, отчасти виновны в том жуткая наседка и злобный выводок омерзительных птенчиков, разделяющие его гнездышко.
Этот головорез - по имени мистер Роберт Найтингейл, - ворвавшись в контору Баджера и Винча, волей-неволей отвлек мистера Скрибблера от его изысканий. Секунд десять клерк пепелил гостя взглядом с высоты своего табурета, а затем снова взялся за перо. Дюжий Боб, как я уже поведал, ничуть не возражал против того, чтобы подождать завершения трудов. Уродливый фрегат шел себе на всех парусах; то и дело он украдкой запускал руку в юридические бумаги или тыкал в них проворным пальцем, а вороватые глаза, как всегда, молча высматривали хоть что-нибудь, представляющее интерес для него самого или его хозяина. Никто не знает что за ценности могут подвернуться в местах самых неожиданных, тем паче в юридической конторе, а поскольку мистер Найтингейл, по его собственному признанию, был человеком не компанейским, это уединенное времяпрепровождение отлично ему подходило.
