– «Я не сразу тебя оценил, в чем и раскаиваюсь».
«Что правда, то правда», – подумал я и повторил:
– Я не сразу тебя оценил, в чем и раскаиваюсь…
Лишь бы убрала пушку.
Лида села рядом:
– Подними правую руку.
Я поднял.
– Теперь левую.
Я поднял левую.
Она снова провела дулом по груди, животу и ниже.
– На, – она протянула мне пистолет. – Если что случится, ты с ним лучше управишься, чем я. И опусти руки.
Я опустил руки, осторожно взял пистолет.
– Если появится Плеко, стреляй не раздумывая, чтоб не опередил.
– А он может появиться?
– Я удивлюсь, если не появится. Ты хорошо стреляешь?
– Да.
В последний раз я стрелял из пистолета лет десять назад на курсах переподготовки.
Тем временем Лида снова принялась кокетничать:
– Ты не хочешь обнять свою Барби.
– Хороша Барби! Со спичками для пыток.
– Какая есть.
– А гранаты у тебя, случаем, нет?
– Не взяла.
Нешуточное это дело, любовь с террористками.
Когда я проснулся, Лиды уже не было. Часы показывали без десяти десять. Я поспешил вниз.
После завтрака я поднялся в номер и позвонил Типографу. Никто не ответил.
Я снова спустился и зашагал вдоль пляжа. Гулял долго, почти полтора часа. Пообедал в ресторанчике на набережной, потом вернулся в номер и снова позвонил Типографу. Снова никто не снял трубку. Это мне не понравилось.
Через час позвонил снова. Никого. Тогда я набрал номер Кики. Юная художница ответила сразу:
– Салон Дюме.
– Здравствуй, Кики. Это отель «Баррьер». Базиль сегодня у вас не появлялся?
– Нет. Но я знаю, где его можно найти.
Что бы я без нее делал!
– Сегодня в семь презентация картин Лешама, и он будет в галерее Боню.
– Ты сможешь за мной заехать?
– Увы, нет. Доберитесь сами. Но назад отвезу.
И на том спасибо.
Через час я еще раз позвонил Типографу и снова безрезультатно.
В шесть я спустился в холл, вышел из гостиницы и направился в сторону центральной площади. На углу около рынка я разбудил мирно спавшего в серой «Мегане» таксиста и попросил отвезти меня в Онфлер. Упоминание о поездке длинной, а, следовательно, хорошо оплачиваемой, мигом привело его в абсолютно бодрое состояние.
Машин на улицах было мало, типичное неторопливое движение провинциального города. Привычным взглядом я посматривал, кто едет сзади, сбоку. В какой-то момент мне показалось, будто маленький серый «Остин» все время едет за нами. Мы въехали в Трувиль, и на узких улицах центра города таксист сбросил скорость. «Остин» тоже замедлил и теперь ехал за нами бампер в бампер. Потом мы вырулили на шоссе, «Остин» по-прежнему тянулся за нами почти вплотную, явно показывая, что не хочет нас упускать. Таксист это заметил и взглянул на меня, как бы спрашивая, что делать. Я изобразил человека, который ничего не понимает.
Вдруг «Остин» обогнал нас и резко затормозил перед самым бампером. Таксист ударил по тормозам, такси остановилось.
Человек, сидевший за рулем «Остина», резко, почти прыжком выскочил из машины, осмотрелся, открыл дверь рядом с мною:
– Вы хотели со мной говорить?
– Кто вы такой?
– Меня зовут Вальтер.
– Да, я действительно хотел с вами встретиться.
– Садитесь ко мне в машину.
Расплатившись с таксистом, не выразившим ни малейшего сожаления при расставании со столь опасным пассажиром, я сел в «Остин».
Вальтеру было на вид лет тридцать-тридцать пять. Невзрачная темная куртка, такой же темный картуз. «Удивительно неприметная личность, – подумал я. – Закроешь глаза и не вспомнишь».
– Вы хотели со мной встретиться? Зачем?
– Мне нужна статуэтка, которую привезли из Африки.
– Лида сказала, что вы из КГБ.
– Какая разница…
– Вы хотите купить статуэтку?
– Да.
– И сколько денег вам выделило начальство для покупки?
– Велено торговаться.
– Начинайте.
Он замолчал. Потом в центре пустынной улицы как профессиональный гонщик раскрутил машину на 180 градусов и поехал обратно.
– Начинайте, начинайте.
– Сначала я хочу узнать вашу политическую ориентацию.
– Зачем? – удивился он.
– Если вы правый, один разговор. Вы будете требовать много. Если левый…
– То по-божески, – весело подсказал Вальтер. – А если я ультра левый? Тогда бесплатно?
Он неожиданно закашлялся. Кашлял долго. Я ждал. Лицо его стало красным.
