— У меня другой взгляд на жизнь. Кому что нравится, один любит сверху, другой — снизу.
— Я больше сзади, — засмеялся Сэм.
Во взглядах на жизнь напарники кардинально расходились. Зарабатывали одинаково, но у Сэма деньги задерживались, а Пит тратил все, что попадало ему в руки, при этом квартира его была обставлена случайной разношерстной мебелью, и ездил он на десятилетнем «гольфе».
— Это любовь тебя до ручки довела, — беззлобно сказал Сэм. — Все несчастья в этой жизни от баб. Возьми, к примеру, Аркадия, не поехал бы он шлюху встречать, никого бы и не сбил.
Пит тоже знал, что Аркадий в тот вечер был не один, знал и то, что Лиля спит с обоими Галкиными — со старшим и с младшим. Но предпочитал об этом помалкивать.
— Не наши проблемы, — увел он разговор в сторону.
— Я и не говорю, будто нас это должно волновать, но выводы для себя делать надо. Умный на чужих ошибках учится, а дурак — на своих.
Сэм за компанию с Питом съел пару бутербродов, запил их кофе и взглянул на часы.
— Если не спеша по городу пробираться, как раз вовремя у Антона окажемся.
Пит мрачно кивнул. Ему не хотелось выбираться из дому. Женщина, с которой он вчера пил, ему нравилась, но была замужем и разводиться не собиралась. Ее вполне устраивало время от времени встречаться с Питом и заниматься, как она сама говорила, «снятием стрессов». Ее абсолютно не интересовало, кем работает ее любовник, что его волнует. Звонила, договаривалась о встрече, приезжала, снимала стресс и уезжала, даже не полежав для приличия рядом с часок в кровати.
Неприятный осадок на душе у Пита остался из-за того, что он провел ночь один, и теперь ему казалось, будто в этом виновен Сэм.
— Пошли. Раз зовут, значит, надо.
Они спустились по лестнице, и Пит замер на крыльце, растерянно оглядываясь. «БМВ», на которой обычно приезжал Сэм, не было.
Сэм хихикнул у него за спиной:
— На новую машину босс расщедрился.
У соседнего подъезда сияла лаком новенькая «Волга».
— Они что, с ума посходили? — Пит обошел машину со всех сторон, — или патриотами заделались, отечественных производителей поддерживать?
— Я особо не расстраиваюсь, — засмеялся Сэм, — «Волга» как «Волга». Зато у нее багажник вместительный.
Пит не понял подколки, хотел было сесть на переднее сиденье, но не сумел устроиться там с комфортом. Под ногами лежал сколоченный из фанеры ящик с инструментами.
— Какого хрена ты его сюда положил?
— Я за рулем, мне он не мешает.
— Такие вещи в багажнике возят.
— Я же говорил тебе, багажник вместительный, — вновь захихикал Сэм, глядя на то, как Пит подхватил увесистый ящик.
Пит открыл крышку багажника и присвистнул: резиновый коврик, новенький, застилавший дно, на два пальца был залит водой.
— Это еще что за херня?
— Конструкция такая. Дождь пройдет, багажник полон воды. На мойку заедешь — то же самое. Уплотнитель плохой.
Пит осмотрел края крышки, но так и не нашел изъяна.
— Где-то резина неровно прилегает, — Сэм сплюнул под ноги. — Я на мойке слесарю предложил исправить, так он говорит, залезай в багажник, я тебя закрою и буду сверху водой поливать, а ты смотри, где дырка.
— Ты, конечно же, отказался?
— По мне лучше так ездить, чем как труп в багажнике валяться.
— Я бы на твоем месте его самого в багажник уложил и помочился бы на крышку.
— Жаль, не пришло тогда в голову.
Сэм открыл ящик, вытащил отвертку с молотком и тут же на глазах у Сэма пробил в днище багажника дырку. Покрутил отвертку за ручку, расширяя ее. Вода слилась на асфальт.
— Вот так-то, — Пит захлопнул ящик с инструментом и положил его на мокрый коврик. — Едем!
В подъезде дома, где жил Галкин, охранники ходили, почти бесшумно, словно боялись потревожить хозяина. Пит опасливо покосился на дверь квартиры, соседнюю с той, которую занимала охрана.
— Тишина в подъезде такая, словно в доме покойник, — прошептал он.
— Сэм, сплюнь три раза через левое плечо, — посоветовал ему напарник.
Когда Пит и Сэм вошли в кабинет начальника охраны Антона, настенные часы показывали точно назначенное время. Опаздывать и срывать график операции в охране Галкина было равнозначно предательству. Чем дольше служили Галкину Пит и Сэм, тем больше за ними накапливалось темных дел, за которые, в лучшем случае, можно загреметь в тюрьму.
