5
Но звездочка поднималась все выше и выше, и
небо постепенно переставало светиться – становясь
обычным летним небом. А под ним оставалось
задумчиво-молчаливое и такое же огромное зеленое
море.
Конечно, не всегда было так красиво: иногда
звездочки улетали обратно в свой родной космос
практически незаметно. Почти 20 лет таежный
космодром был самым рабочим в том, ещё каком-то
другом мире. Почти 1 500 запусков ракет – 40% всех
космических стартов мира.
И все это вдалеке от цивилизации, в суровых
условиях почти крайнего Севера.
А подготовка ракеты к старту – это не утренний
прогрев и разгребание машины от снега перед
поездкой на работу, когда выскочили с утра при – 200С
в городской одежде, а машина-то не открывается, и если с какой-то там попытки и открыли, а она, как назло, не завелась… Холодно, противно, время
поджимает, надо бежать за запасным аккумулятором
или «прикуривать» у тех, кто завелся, или попробовать
толкнуть… а как вы «толкнете» машину в 300 тонн
весом и длиной в 50 метров?
Зато зимой нет комаров и еще более противной
мошкары. А летом в лесу очень красиво и много
подосиновиков с красными шляпками – но их мешают
собирать те, которых нет зимой… Да и грибы эти
собирать можно далеко не везде.
6
Глядя
в
молчаливо-черное
пространство
окружающего корабль космоса с ярко-белыми
точками бесконечного множества звезд, Андрею
почему-то вспомнились именно эти красные шляпки
грибов, которые практически никому были не нужны.
Андрей был бортинженером пилотируемого
космического корабля проекта «МС - 88». И по
совместительству офицером КГБ СССР. В состав
экипажа его включили не потому, что всемогущий
комитет даже в космосе искал шпионов из ЦРУ или
МИ-6, и не потому, что в случае чего он должен был
бы пристрелить, например, командира экипажа. Да
и пистолета или другого оружия на корабле не было
вообще.
Было просто личное пожелание Генерального
Секретаря. Во время одной из весьма редких встреч
с Координатором проекта он вдруг сказал: военные, ученые, врачи – все в космосе побывали, даже
иностранцев туда периодически запускаем! А офицера
КГБ ни одного еще там не было!
Координатор немного удивился, но ответил:
«Интересная мысль, Юрий Владимирович. Главное, чтобы у него еще какая-нибудь профессия была, кроме
чекисткой. Экипаж почти укомплектован – осталось
место бортинженера, а учитывая особенности
корабля – нужен специалист по компактным ядерным
энергетическим установкам. Найдется в комитете
такой?»
7
В комитете тогда можно было найти специалистов
практически в любой области, особенно в
перспективных направлениях, а уж связанных с
атомом и подавно.
Нашли Андрея… Он закончил один из неприметных
московских институтов, откуда лучших выпускников
распределяли в закрытые военные лаборатории, конструкторские бюро и собственно КГБ…
Вообще-то в комитет не распределяли – комитет
вежливо приглашал к себе на работу. Можно было
и отказаться, и никакими плохими последствиями
отказнику это не грозило. Ну не хочет человек –
зачем его заставлять? Подневольный труд далеко не
всегда бывает эффективным…
Зато ядерная силовая установка корабля как раз
была на редкость эффективной, а самое главное –
компактной. Создавали ее почти 25 лет. Вопрос
уменьшения размеров и веса ядерных устройств
возник с момента появления первых атомных бомб
и во многом был решен к началу 80-х. Появились и
настоящие ядерные чемоданчики, но не совсем те, что
таскают за разными там земными руководителями-
президентами…
В военных целях насоздавали много ядерного, большого и маленького, и использовать все это
хозяйство по прямому назначению уже как-то
и расхотелось. Люди стали немного умнее, чуть
культурнее и современнее – и поняли, что лупить
8
себя ядерными дубинками как-то неправильно и
негуманно. Решили что-нибудь из этого ядерного
арсенала – применить в мирных целях.
Учитывая огромную территорию СССР и
особенности климата, строить по всей стране
