вдруг возникшим великолепием по имени Света.
Рабочая зона технического отсека включала
небольшое и уютное углубление в виде столика
с прообразом современных компьютеров и двумя
почти самолетными креслами и могло практически
герметично отделяться ото всего остального
пространства отсека легкой полупрозрачной и
экранированной перегородкой. Экран нужен был для
создания в купе практически земной гравитации, с
разницей процентов в 25. Для создания более похожих
48
и привычных условий установка непропорционально
увеличивалась в размерах, а это уже непозволительная
роскошь. Но и этого вполне хватало, чтобы час-
другой спокойно поработать за компьютером и дать
организму отдохнуть от уже надоевший невесомости.
Более мощная и большая установка по созданию
искусственной гравитации работала на жилой отсек-
спальню. Там во время сна отдыхающей смены
экипажа создавалась гравитация, практически
неотличимая от земной. Экипаж не только спал, но
и приводил в порядок свой организм от последствий
долгого пребывания в невесомости…
Великолепие подлетело совсем близко, и в метре от
себя Андрей любовался сначала опускающимися вниз
к креслу стройными и длинными ножками, думая при
этом – да, в невесомости все-таки есть прекрасные
стороны: вот они, рядом, и сразу две!
Ноги плавно перешли в шортики, шортики – в
талию, обтянутую футболкой, взгляд остановился на
груди… Великолепие почти опустилось в кресло и
пыталось устроиться в нем поудобнее. Процесс был
небыстрый и, видно, Свете стал немного надоедать –
она, придуриваясь, спросила:
– Не занято? Разрешите к Вам присоединиться?
– Для Вас – всегда пожалуйста! – ответил Андрей и
включил «часть земной» гравитации.
– Наконец-то – сказала Света, устроившись в
кресле почти как на Земле. Ну и для полного сходства 49
закинула ногу за ногу, потом, глядя в глаза Андрею, медленно заложила руки за голову и откинулась на
спинку кресла.
Взгляд Андрея невольно опять уперся в грудь.
Попытавшись его убрать, Андрей попал на шорты.
Вверх смотреть – получилось бы, что он глазки
закатывает, так что непроизвольно получилось
смотреть на эти шортики. Они все-таки лучше
всего подходили Свете, подчеркивая тонкую талию, переходящую в бедра – далее было собственно то, на что эти шортики были надеты, и заканчивалось
это великолепие почти идеально стройными и
ослепительно красивыми ножками.
Света, по-прежнему держа руки за головой, улыбаясь, смотрела на Андрея. А тот вдруг спрятался
под стол! Она невольно оглядела свою фигуру: вроде
все в порядке – даже очень… и тут вспомнила! Вот
нахал!
Когда в старших классах школы девчонки стали
носить перешитую или укороченную форму, то ребята
стали на уроках ронять под парты ручки, линейки, ластики и, наклоняясь за ними до самого пола, заодно
и рассматривали ножки девчонок-одноклассниц.
Андрей, видно, уже полностью налюбовался чем
хотел и вынырнул из под стола – но в руке у него была
не ручка или линейка. Он, улыбаясь, положил на стол
небольшой гидропонный переносной контейнер – с
маленьким кустиком ярко-красных роз!
50
– Это Вам, миледи. – сказал Андрей и подвинул
контейнер ближе к обалдевшей Светлане. Она
бережно наклонилась над своими любимыми цветами
и вдохнула давно забытый аромат. – Спасибо, Андрюшка! Но где ты их достал?
– Там же, где и все остальное – на полигоне. –
смеясь, сказал Андрей.
– На «Ангаре» такие розы не растут. Их в Москве
еще замучаешься искать!
– Дело техники: попросил летчиков из первой
эскадрильи. У них борт один как раз в Молдавию
в командировку летал – вот и эти прилетели! –
разглядывая обалдевшую Свету, сказал Андрей.
Она озорно посмотрела на Андрея:
– Не хватает свечей и вина, а так вполне
романтический ужин получился бы!
– Вино так запрятал, что до сих пор найти не могу, а вот водки или коньяку могу предложить.
– А у тебя и это есть?! Да ещё и на выбор?! Как ты
мимо контроля-то целый бар сумел протащить?
Андрей, смеясь, сказал:
– Все очень просто: использование служебного
