— В списке находятся все члены Политбюро старого состава, кроме А.А. Андреева. Относительно уважаемого Андреева все ясно, совсем оглох, ничего не слышит, работать не может, пусть лечится…
Его слова прервал услужливый голос с места:
— Надо избрать товарища Сталина Генеральным секретарем ЦК КПСС.
— Нет! — резко возразил Сталин. — Меня освободите от обязанностей Генерального секретаря ЦК и Председателя Совета министров.
Симонов, наблюдавший из зала ведущего заседание пленума Маленкова, вспоминал: «На лице Маленкова я увидел ужасное выражение — не то чтобы испуга, а выражение человека, осознавшего смертельную опасность… Лицо Маленкова, его жесты, воздетые руки были прямой мольбой ко всем присутствующим немедленно и решительно отказать Сталину в этой просьбе… Зал тревожно загудел: «Нет! Нельзя! Просим остаться!»
Почувствовавший солидарность зала, уже привычным голосом Маленков объявил: «Товарищи! Мы должны все единогласно и единодушно просить товарища Сталина, нашего Вождя и учителя, быть и впредь Генеральным секретарем ЦК КПСС».
Раздались одобрительные, бурные аплодисменты, но Сталин решительно и довольно резко остановил эту реакцию зала:
— На Пленуме ЦК не нужны аплодисменты… Нужно решать вопросы без эмоций, по-деловому. — И после наступившей напряженной тишины и небольшой паузы повторил:
— А я прошу освободить меня от обязанностей Генерального секретаря ЦК КПСС и Председателя Совета министров СССР. — Он снова сделал паузу.
— Я уже стар. Бумаг не читаю. Изберите себе другого секретаря.
Наступившая тишина стала гнетущей. Все ждали, что он продолжит говорить, но он — молчал. Эту несколько затянувшуюся паузу нарушил командирский голос Тимошенко:
— Товарищ Сталин, народ не поймет этого… Мы все как один избираем вас своим руководителем — Генеральным секретарем ЦК КПСС. Другого решения быть не может.
Словно очнувшись от гипноза, все встали. Разразилась буря горячих и не прерывавшихся аплодисментов.
«Сталин долго стоял, — пишет очевидец, — и смотрел в зал, потом тяжело махнул рукой и сел на свое место».
В этот же день был утвержден состав Президиума ЦК КПСС. В него вошли 25 членов и 11 кандидатов, одновременно было избрано Бюро Президиума из 9 человек. Кроме Сталина, его членами стали Берия, Булганин, Ворошилов, Каганович, Маленков, Первухин, Сабуров и Хрущев. Вождь собрал всех секретарей 17 ноября. В этот день между ними были распределены сферы ответственности. Контроль за работой прессы возложили на Суслова, а редактором «Правды» вместо Ильичева был назначен Шепилов, одно время считавшийся другом Жданова и членом «ленинградской группы». Новый состав редколлегии утверждался Секретариатом ЦК, и по воспоминаниям Шепилова, «Сталин выглядел хорошо и почему-то был очень весел: шутил, смеялся и был весьма демократичен».
Глава 12
Эхо кардиограммы Жданова
Если воздавать каждому по его заслугам, то много ли найдется людей, которых не следовало бы выпороть?
Шекспир
После смерти Сталина возникшее в 1953 году «дело еврейских врачей» хрущевская пропаганда представляла как событие, не имеющее под собой реальных оснований, а врача-кардиолога Тимашук в исторической литературе характеризовала как доносчицу.
Официально была распространена версия: будто бы, желая «отличиться», в 1953 году некая «медсестра» Тимашук направила сфальсифицированный донос на врачей. Она якобы клеветнически утверждала, что они неправильно лечили членов правительства, и поэтому советские газеты начали «антисемитский шабаш против всех евреев вообще».
Знакомство с подлинными документами опровергает этот миф. Факты неопровержимо показывают, что врач-кардиолог Лидия Федоровна Тимашук, проработавшая 38 лет в Лечебно-санитарном управлении Кремля, не только не обвиняла евреев, но и не писала никаких «доносов».
Тогда за что кардиолога Тимашук Первый секретарь ЦК Хрущев подверг в 1956 году публичному «избиению»?
Напомним, что член Политбюро ЦК ВКП(б) и главный партийный идеолог Андрей Андреевич Жданов умер 31 августа 1948 года в санатории на Валдае. Сын инспектора народных училищ Жданов пользовался несомненной симпатией Сталина. Еще в декабре 1934 года он сменил на посту убитого секретаря Ленинградского горкома и обкома ВКП(б) СМ. Кирова. С 1939 года он член Политбюро ЦК. Во время блокады Ленинграда как член Военного совета он руководил обороной города, и в 1944 году ему присвоили звание генерал-полковника.
