Однако лидеры нажившихся на войне США, которым была доверена власть, строили иные планы. Президента Трумэна и его советников к этому подталкивала уверенность в монопольном обладании секретом атомной бомбы. Замыслы американских ястребов приобрели четкие очертания 18 августа, когда Совет национальной безопасности США принял директиву СНБ 20/1. Она называлась «Цели США в отношении России».
Эти стратегические цели свелись к двум задачам: «а) свести к минимуму мощь и влияние Москвы; б) провести коренные изменения в теории и практике внешней политики, которых придерживается правительство, стоящее у власти в России».
В директиве не скрывалось, что Америка намеревается «сделать и держать Советский Союз слабым в политическом, военном и психологическом отношении…».
Но еще накануне ее принятия американским генштабом был утвержден план «Чарокер», предусматривающий в войне с бывшим союзником сбросить 133 атомные бомбы. В последующие годы планы атомного нападения на Советский Союз будут совершенствоваться, но, отслеживая коррективы в реальном времени, советская разведка доведет эти сведения до Сталина.
Между тем к осени в СССР произошло еще несколько событий — 31 августа 1948 года в санатории на Валдае умер член ЦК Андрей Александрович Жданов. Сразу после похорон соратника Сталин уехал в отпуск на юг. Примерно в это же время, 3 сентября, в Москву прибыло первое посольство Израиля. И через месяц после прибытия (4 октября) возглавлявшая его Голда Меир с группой сотрудников посетила московскую синагогу. Она писала в мемуарах:
«Наступил праздник Рош-ха-Шана — еврейский Новый год… Перед праздником, однако, в «Правде» появилась большая статья Ильи Эренбурга, известного советского журналиста и апологета, который сам был евреем. Если бы не Сталин, набожно писал Эренбург, то никакого еврейского государства не было бы и в помине. Но, объяснял он во «избежание недоразумений», государство Израиль не имеет отношения к евреям Советского Союза, где нет еврейского вопроса и где в еврейском государстве нужда не ощущается».
Действительно, ехать в Палестину советские евреи не рвались, но, судя по последовавшим событиям, с утверждениями Эренбурга в Москве было много несогласных. «В тот день, — продолжает Меир, — мы отправились в синагогу… Но улица перед синагогой была неузнаваема. Она была забита народом… Обычно по праздникам в синагогу приходило примерно сто — двести человек — тут же нас ожидала пятидесятитысячная толпа».
На следующий день в СССР был объявлен официальный траур по случаю гибели свыше 100 тысяч человек от землетрясения в Ашхабаде. Столица советской Туркмении была полностью разрушена. Сохранилось лишь несколько зданий. Погибших, извлеченных из-под обломков, хоронили на окраине города. С 6 октября находившемуся на юге Сталину поступали ежедневные сводки о мерах, предпринимаемых для ликвидации последствий землетрясения.
Однако даже это трагическое событие не смутило восторженных почитателей израильского посла. Через восемь дней после трагедии, в еврейский праздник Судного дня, демонстрация в Москве была повторена. Ю. Мухин пишет: «50 тысяч евреев съехались со всего СССР, даже из далекого сибирского Новокузнецка». Г. Костырченко тоже отмечает, что празднование еврейского Нового года «вылилось во внушительную демонстрацию еврейского национального единства».
Но какими бы чувствами ни была вызвана эта многолюдная сходка, она приобрела неожиданный характер. Нет, собравшиеся евреи не просили «отпустить их в Израиль». Они стали требовать передачи им Крыма. Конечно, это не могло быть спонтанным, неуправляемым актом — за спиной демонстрантов стояли организаторы. Фактически состоялась антисоветская «демонстрация протеста». Московские демонстрации вызвали ликование в сионистских кругах США. Иностранная пресса, особенно в Израиле, была полна сенсационных репортажей.
Активную роль в попытках евреизации Крыма играла жена В.М. Молотова Полина (Пери) Жемчужина. Фамилия ее сохранилась от первого мужа Арона Жемчужина. Она была одной из активных сотрудниц ЕАК. Голда Меир вспоминала, что жену высокопоставленного советского руководителя она встретила на приеме в МИДе 8 ноября 1948 года.
