Алиса переводила взгляд с одного на другого, будто смотрела теннисный турнир. Правда, это больше смахивало на канадскую парную игру, и она болела за одиночного игрока.
— Я получил предварительное приглашение из Нью-Йоркского университета. Моего преподавателя из Кэла пригласили работать на одном из факультетов, и он благосклонно относится к моему заявлению о приеме, — сказал Пол. — Так что думаю поступать туда.
Алиса открыла рот, чтобы заговорить, но мать ее опередила.
— Что ж, замечательно! — очень громко сказала Джуди. — Вы с Алисой будете там вместе. Сможете часто видеться. — Она повернулась к Алисе с выражением гордости на лице. — Только у Алисы будет весьма напряженный график. Ты ведь представляешь себе, что такое первый курс в юридическом колледже.
Едва они справились с заслуживающей уважение работой по поеданию свиных отбивных ее отца, Пол вытащил Алису из дома и повел по дощатому настилу.
— Ты поступаешь в юридический колледж?
Она уставилась на него, не в силах сказать ни слова. Ее поразили прямота и настоятельность вопроса, да и тема выходила за рамки их обычных разговоров.
— Почему ты мне не сказала об этом? — допытывался Пол.
Почему она об этом не сказала? Почему он не спрашивал? С каких это пор она должна рассказывать ему о своей жизни или, не приведи бог, задавать вопросы по поводу его жизни? Хотелось бы ей произнести эти слова вслух.
— Пол, — протестуя, сказала она.
Что он делает?
— Юридический колледж? — снова спросил он.
— Да. Что тебе в этом не нравится?
Он покачал головой, словно не нравилось ему слишком многое и словами этого не выразишь. Сначала он вел ее к берегу, но потом повернулся и зашагал в сторону деревни. Это был не тот разговор, который можно вести на священной земле.
— Ты собираешься стать адвокатом?
— Ты говоришь так, словно я собираюсь стать грабителем банков.
— Лучше бы ты стала грабителем.
Сжав челюсти и насупив брови, он излучал агрессию, способную отпугнуть большинство людей.
— Как бы то ни было, многие поступают в юридические колледжи, но не работают потом адвокатами.
— Что за ерунда! Ты действительно так думаешь?
Она повернулась и зашагала прочь. Нельзя, чтобы он продолжал с ней так обращаться.
Он потянул ее за руку, чтобы она осталась.
— Алиса. Останься, пожалуйста. Прости.
Стало трудно дышать. Она не знала, как себе помочь. Почему это так его волнует? Почему он вдруг стал заниматься устройством ее жизни? И если ему действительно есть до нее дело, почему он так надолго уехал?
— Знаешь, множество людей поступает в юридические колледжи. Это вполне обычная вещь.
— Но не для тебя.
— Почему не для меня?
— Потому что!
От обиды у нее защипало глаза. Чтобы не заплакать, Алиса прикусила губу. Хуже всего было то, что она воображала себе, как он удивится, когда узнает. Она всегда стремилась к тому, чтобы он считал ее умной. А сейчас она казалась себе такой глупой.
— Нормальные люди так не делают.
— Спасибо.
— Послушай. Зачем тебе себя растрачивать?
— Растрачивать? — Лицо ее приняло скептическое выражение. — Да ты знаешь, как трудно поступить в хороший юридический колледж? Ты понятия не имеешь, как много я занималась.
— Ты права, не имею.
Он по-прежнему примирительно держал ее за руку, правда, чуть крепче, чем надо. Они прошли мимо почты и сельской ратуши. Он немного опасался, что она может повернуться и уйти.
— А что, если я хочу в чем-то преуспеть? Что, если я хочу заработать немного денег?
— Чушь собачья.
Даже пытаясь быть милым, он обижал ее.
Она вырвала у него руку.
— Может, для тебя и чушь. Но многим людям действительно нужны деньги. Будь у тебя их меньше, ты бы любил их гораздо сильнее.
— Я бы ограничился меньшим, но не собираюсь любить деньги сильнее.
Теперь он шел за ней следом, по променаду вдоль залива, в сторону паромного дока.
— Послушай, — сказала она, быстро шагая и отвернув от него лицо. — Не все адвокаты — парни, работающие на твоего деда и твою бабушку, выписывающие чеки и изводящие твою мать.
С минуту он молчал.
— Знаю. Я знаю, ты не станешь одним из этих парней.
Она смущенно кивнула. Ей вряд ли удалось бы что-то от него скрыть.
