Посетитель облегченно вздохнул:
— Я так рад… Умный вопрос, инспектор. Я об этом не подумал. — Усмехнувшись, он потер руки в перчатках. — Право, это очень увлекательно! Как приключения Люпена[2]!
— Кого? — с подозрением осведомился Тамм.
— Бессмертного Арсена. Хм… Ну конечно, пароль! Когда я позвоню вам, то скажу… дайте подумать… «Это человек ниоткуда». По этим словам вы меня узнаете. Ха-ха!
— Ха-ха! — мрачно повторил инспектор. — «Это человек ниот…» — Внезапно в его глазах мелькнула надежда. — А что, если меня не устроит гонорар?
— Ах да, ваш гонорар — почти забыл о нем. Какой предварительный гонорар вы хотите, инспектор, за то, чтобы взяться за мое странное маленькое дело?
— Только за то, чтобы держать этот чертов конверт в моем сейфе?
— Да.
— Это обойдется вам в пятьсот баксов! — с отчаянием заявил Тамм. Он уставился на лицо клиента, ожидая, что подбородок с этой жуткой растительностью отвиснет и визитер спешно отступит при столь нелепом требовании.
— Пятьсот чего? — Посетитель выглядел озадаченным.
— Долларов, разумеется!
— Ах, долларов! — Пошарив в складках одежды, он достал толстый бумажник, вынул купюру и бросил ее на стол.
Это был новенький хрустящий тысячедолларовый банкнот.
— Думаю, — сказал обладатель радужной бороды, — тысяча долларов — более подходящая сумма, инспектор. Поручение весьма необычное, а кроме того, для меня оно означает абсолютно все. Душевный покой, чувство безопасности…
— Угу. — Тамм ошеломленно притронулся к купюре.
— Значит, договорились, — продолжал посетитель, вставая. — Еще только два условия, на которых я вынужден настаивать, инспектор. Первое: вы не должны следить за мной, когда я покину этот офис, и, если я не позвоню двадцатого числа, пытаться разыскать меня.
— Конечно, — дрожащим голосом отозвался Тамм. Тысяча долларов! В его глазах блеснули слезы радости. Тысяча долларов только за то, чтобы хранить конверт в сейфе!
— Второе, — продолжал клиент, быстро направляясь к двери. — Если я не позвоню двадцатого, вы должны открыть этот конверт только в присутствии мистера Друри Лейна!
Инспектор разинул рот. Это был завершающий удар. Разгром был окончательный. Клиент снисходительно улыбнулся, вышел из кабинета и исчез.
* * *
Мисс Пейшнс Тамм, свободная, белая, достигшая совершеннолетия женщина с волосами цвета меда и, используя сельскохозяйственную метафору, яблоко в глазу ее отца, сняла с головы наушники и быстро спрятала их в нижний ящик письменного стола, служивший приемником для детектографа в модернизированном кабинете инспектора. Через несколько секунд дверь кабинета открылась, и на пороге приемной появился высокий закутанный мужчина в синих очках и с невероятной бородой. Казалось, он не замечал Пейшнс и был занят только тем, чтобы поскорее удалить очки, бороду и себя самого с территории детективного агентства Тамма. Как только входная дверь захлопнулась за ним, Пейшнс, обладавшая еще меньшим количеством щепетильности, чем большинство представительниц ее пола (в конце концов, она ничего не обещала), подбежала к двери и выглянула наружу, успев увидеть один из кончиков фантастической бороды, когда ее обладатель, пренебрегая лифтом, свернул на лестницу. Пейшнс потратила три драгоценные секунды, посасывая нижнюю губу, потом тряхнула головой и ворвалась в кабинет отца с горящими от возбуждения голубыми глазами.
Инспектор Тамм все еще сидел за письменным столом с ошеломленным видом, держа в одной руке продолговатый конверт, а в другой — тысячедолларовую купюру.
— Пэт, ты это видела? — хрипло произнес он. — Ты это слышала? Кто из нас спятил — я или это тип?
— Не болтай вздор, папа! — Пейшнс схватила конверт и надавила на него пальцами. Внутри что-то хрустнуло. — Хм… В этом конверте еще один — правда, другой формы, вроде бы квадратный. Интересно бы заглянуть…
— Ну нет! — Инспектор быстро отобрал у нее конверт. — Не забывай, что я принял у него деньги, Пэт, — целую тысячу баксов!
— По-моему, ты просто жадина, — заявила Пейшнс. — Не могу себе представить, что…
— Слушай, малышка, это означает новое платье для тебя, так что помалкивай. — Инспектор спрятал конверт в самый дальний угол своего сейфа, захлопнул дверцу, снова сел за стол и вытер вспотевший лоб. — Мне бы следовало вышвырнуть его отсюда. И я бы так и поступил, если бы не твои звонки. Рассказать бы кому-нибудь об этом разговоре, так никто не поверит!
