Из открывшейся двери высунулся охранник. В лицо ему ударила струя усыпляющего газа. Судорожно вздохнув, охранник рухнул на крыльцо. Я убрала в карман газовый баллончик и, вынув из рук охранника автомат, шагнула внутрь.
Прошла через темный холл с колоннами и небольшим фонтаном. Миновала пустой коридор и оказалась перед дверью в гостиную, из-за которой лился свет. В этой комнате и были накрыты столы. В данную минуту вместо музыки из гостиной доносились шаги и хруст разбитого стекла.
С автоматом на изготовку я вошла в комнату.
— Ну, что, эту тварь достали? — спросил отец Глеб, поворачиваясь к двери. Увидев автомат, он застыл с выпученными глазами.
— Нет, тварь ускользнула, — ответила я ему, быстро оглядев комнату. Две проститутки, собиравшие с пола осколки в мусорное ведро, замерли, не зная, что им делать. Я велела продолжать приводить комнату в благообразный вид и посмотрела на Бубна, сидевшего в кресле. В руке он держал большой мешок со льдом и прикладывал его к разбитой голове. Правая рука бандита потянулась за пистолетом, но я угрожающе прикрикнула: — А ну, брось! Жалеть тебя я больше не буду — пристрелю как собаку! — С огорченным видом Бубен убрал руку от оружия. — Так-то лучше, — похвалила я.
— Что тебе нужно? — тщательно скрывая в голосе страх, спросил отец Глеб.
— Я хочу услышать о твоем кореше, заказавшем моего клиента, отца Василия, — ответила я спокойно.
Переминаясь с ноги на ногу, отец Глеб оглянулся на Бубна.
— Он тебе не поможет, — заверила я. — И не думай тянуть время, твои ребята, поехавшие за мной, не вернутся. Я о них позаботилась. Не веришь, позвони кому-нибудь из них на сотовый.
С растущим в глазах ужасом настоятель схватил со стола сотовый и безрезультатно сделал три звонка. На четвертый ему ответили, однако не тем голосом, который он ожидал услышать. Молча, отец Глеб выключил телефон и взглянул на меня. Ужас в его взгляде дополнило отчаяние. Для усиления эффекта я немножко присочинила:
— Тебя, Глеб, никто не спасет. Дом окружен моими людьми. Если понадобится, они будут и ментов сдерживать, пока я тут с тобой не разберусь и не прикажу им отступить.
— Кто вы такие? — прохрипел отец Глеб.
— Спецназ патриархии, — улыбнулась я сквозь маску. — Наверху очень озабочены твоим поведением. Мне велели привести тебя к покаянию и потом посадить на кол.
— Что? — выдохнул настоятель, не понявший моей шутки.
— Покайся, — рявкнула я, схватила со стола диванную подушку и пальнула через нее под ноги отцу Глебу. Священник, взвизгнув, отскочил. Я приблизилась к нему и прижала еще не остывшее дуло автомата к подбородку. — Я хочу слышать о твоем кореше. Больше повторять не буду. Получишь пулю в башку.
— Я-я-я все расскажу, — залепетал священник, зеленея.
— Слушаю тебя внимательно, — сухо произнесла я, искоса наблюдая за Бубном.
— Мне Муса позвонил, — заговорил отец Глеб, тщательно подбирая слова. — Сказал, что парню одному надо помочь. Он должен был позвонить мне и позвонил, представился, как было условлено, Рябчиком. Помощь… в общем, он просто попросил покалечить отца Василия. Я согласился. Он еще попросил у меня наколку на антиквара. За это обещал долю. Ему у антиквара надо было кое-что проверить. Я ему указал одного. Но он к нему почему-то до сих пор не обратился. Я звонил, проверял. Было интересно, что он спер там такое из церкви, что сам Муса за него просил.
— Он говорил, что украл что-то из церкви? — перебила я его, отстранив от головы священника ствол автомата.
— Нет, я сам так решил, потому что он антиквара спрашивал, и поп ему чем-то мешал. Прикинул — все к этому. Спер или икону, или какие-то хреновины старинные, — ответил отец Глеб.
— К какому антиквару ты его отправил? — спросила я, предполагая, что антиквар ведет свою игру и давно получил желаемое, но предпочел умолчать об этом. В мире антиквариата волчьи законы. Я знала это по собственному опыту общения с людьми, занимавшимися древностями.
— Салов Павел Иванович, он круто шарит в этом дерьме, — просветил меня отец Глеб. — Я у него сам кое-что прикупил. Конкретный мужик старой закалки.
— Знаю я этого конкретного, — пробормотала я и уточнила: — Ты его не видел в лицо? Я про Рябчика?
