Гамбини кивнул:
- Более или менее.
- Тогда успокойте меня, - продолжал Гамбини, - и скажите, каков будет ваш ответ, если на пресс-конференции вас спросят о том, как мог тот мир пережить взрыв?
- Этого мы знать не можем, - возразил Гамбини.
- Возможно, но вам придется подготовить что-то более убедительное для Касс Вудбери. Это не женщина, а кобра, Эд. И еще ей, надо думать, захочется узнать, кто может управлять энергией пульсара. - Он с нарочитой медлительностью вытащил из кармана сложенную бумажку, тщательно развернул ее и долго поправлял очки. - Вот тут говорится, что энергия, производимая вашим пульсаром с его рентгеновскими лучами, в десять тысяч раз превышает светимость Солнца. Так как же тогда? Как можно управлять такой энергией, Эд? Как это может быть?
Гамбини вздохнул.
- Скорее всего мы говорим о существах, чья технология на миллион лет опережает нашу. Кто знает, на что они способны?
- Ага, но вы должны извинить мой скепсис, ибо кошке ясно, что это слабый ответ. Надо что-то более убедительное.
Гарри чихнул и вступил в разговор.
- Послушайте, - сказал он, вытирая нос платком. - Не мое это дело, конечно, но, как мне кажется, могу объяснить, как бы я использовал пульсар, если бы захотел с его помощью посылать сигналы.
Розенблюм потер толстый нос толстыми пальцами.
- И как же? - спросил он.
- Я бы ничего не делал с пульсаром. - Гарри встал и пересек комнату.. Смотрел он не на директора, а на Эда. - Я бы установил там что-то вроде проблескового маячка. И поставил бы его на пути излучения.
Блаженная улыбка разлилась по суровому лицу Розенблюма.
- Роскошно, Гарри! Вы могли бы удивить тех из нас, кто считает, что люди с воображением есть только в группе ученых. О'кей, Эд, в это я готов поверить. Может, это и в самом деле разумные сигналы, может, что другое. Предлагаю поспешных выводов не делать, а язык держать за зубами. Во всяком случае, до тех пор, пока мы не поймем, с чем имеем дело. А пока все публичные заявления - только через мой офис.
- Это значит, что их не будет.
- Пока да. Не будет. И если в сигнале будут изменения, немедленно извещать меня. Понятно?
Гамбини кивнул.
Розенблюм поглядел на наручные часы.
- Прошло десять с половиной часов с тех пор, как он заработал. Я понимаю так, что вы это считаете сигналом, призывающим к вниманию?
- Да, - ответил Гамбини. - Они хотят привлечь наше внимание. Позднее, когда они сочтут, что добились своего и что мы готовы, они перейдут к передаче текста.
- Если все будет так, то каковы шансы, что мы сможем прочесть их послание?
- Трудно сказать. Безусловно, они должны понимать, что их аудитория нуждается в помощи. Полагаю, они ее нам окажут.
- Уж очень много получается предположений. - Взгляд директора остановился на Гарри. - Гарри, обойдите всех, кто был сегодня в лаборатории. Предупредите их, что ни единого слова о том, что тут произошло, не должно просочиться наружу. Если хоть что-то станет известно, я лично буду отрывать головы. Эд, если у вас есть необходимость пригласить сюда еще каких-нибудь специалистов, их кандидатуры следует согласовать с моим офисом.
Гамбини нахмурился.
- - Квинт, вам не кажется, что мы немного нарушаем ряд пунктов нашего трудового соглашения? Годдард - не оборонное предприятие.
- Но это и не то заведение, которое станет посмешищем для всех на ближайшие двадцать лет из-за того, что вы не хотите подождать несколько дней.
- Меня не волнует необходимость скрывать информацию от журналистов, - сказал Гамбини, явно закипая, - но над различными аспектами этой проблемы работает множество людей. Они имеют право знать, что произошло сегодня ночью.
- Пока не имеют. - Розенблюм демонстрировал несгибаемую уверенность. - Я сам скажу вам, когда придет время.
Мрачная аура - свидетельство пребывания директора - все еще ощущалась в кабинете Гамбини. Его экзальтация почти пропала, и даже Гарри, который давно уже понял, что необходимо соблюдать стерильную чистоту и не ввязываться в научные свалки, чувствовал явное раздражение.
- Проклятый болван! - произнес Гамбини. - Хочет как лучше, хочет защитить агентство, а сам - ходячая бомба. - Он порылся в бюваре, отыскал нужный телефон и стал набирать номер. - Прошлой ночью, Гарри, - говорил он тихо, - мы с тобой пережили критический момент в истории человечества. Я прошу тебя записать все, что ты запомнил. Когда-нибудь, в самом недалеком будущем, ты напишешь об этом книгу, которую люди будут читать еще через тысячу лет. - Он склонился над телефоном. - Можно отца Уиллера? Это Эд Гамбини из Годдарда.
