- Не волнуйся, Маруся, - говорил Сократов.
Принцесса подошла к почтительно расступившимся придворным, топнула ногой и заявила:
- Что ж это вы, батюшка, меня замуж выдаете, а желания свои загадываете?
- Молчи, оглобля! Для тебя же стараюсь. Жених видный, богатый, мастер на все руки...
Вениамин приосанился.
Мария презрительно глянула на его сладкую самодовольную рожу, потом на ухмыляющегося Сократова и сказала:
- На кой черт он мне сдался? Я желание хочу!
Были крики, слезы, уговоры. Своей любимой дочери царь отказать не мог, и через пять дней было решено, что желание загадает принцесса.
В ожидании желания царь собрал государственную думу, чтобы после исполнения, не откладывая в долгий ящик, сразу объявить о помолвке. Бородатые бояре в шубах сидели по лавкам, потели, пукали и, рассказывая друг другу не менее бородатые похабные анекдоты, ржали и ждали принцессу.
Но вместо нее пришли Сократов и Сильвуплюев. Философ достал огромный свиток с печатью принцессы в левом нижнем углу и зачитал:
- Ее высочество принцесса желает, чтобы ее желание загадали мы: философ Сократов, то есть я, и инженер Сильвуплюев, то есть он.
Философ показал на Сильвуплюева.
- Мы согласны, - сказал Федя.
- Мы тоже, - согласился царь, которого перекосило при виде инженера.
- Прекрасно! - Сократов принял позу Наполеона и замогильным голосом произнес:
- Пусть этот Свиньин и этот его денщик убираются ко всем чертям, и чтоб мы их здесь больше никогда не видели. Таково желание ее высочества.
Воцарилась тишина.
- Так нельзя, - наконец сказал царь. - Ежели он исполнит желание и уберется, как он женится на нашей дочери? А ежели не исполнит, то тоже не женится? Нет, такое желание нам не подходит!
- Не подходит! - подхватил Федя.
Вениамин беспокойно хрюкнул.
- Что значит "не подходит"! - заорал Сократов, засучивая рукава. - Вы что, на рынке? Уговор дороже денег! Либо исполняй, либо не исполняй и в любом случае убирайся!
- Не кричать в присутствии царя, хам! - закричал главный министр.
Философ ткнул кулаком ему в нос, министр повалился и закричал:
- Наших бьют! Стража! Взять его!
Понабежали стражники. Сократов и Сильвуплюев отмахивались от них ногами, попадая не только по стражникам, но и по боярам.
Постепенно вся государственная дума ввязалась в драку.
Вениамин беспокойно оглядывался по сторонам. Федя от возбуждения подпрыгивал и кричал:
- В нос ему! В нос!
- Я сейчас тебе в нос! - надвинулся на него Сильвуплюев, размахивая кулаками.
- Убивают! - испугался черт. - Помогите!
- Тихо!!! - раздался вдруг гневный зычный голос.
Все замерли. В дверях стоял волшебник Бук. Царь вылез из-под трона, отряхнулся, надел корону и спросил:
- Это еще кто такой? Почему мешает заседать государственной думе?
Бук прошел в центр зала.
- Тут у меня ошибочка вышла, - сказал он, отыскав взглядом в толпе Вениамина и Федю, - в образе вот этих двух господ.
- Какая такая ошибочка! - завизжали Вениамин и Федя.
- Самая натуральная, - усмехнулся волшебник, - которую надо исправить.
Он подкинул волшебный рубль, рубль упал орлом. Вениамин превратился в поросенка, и, крича "Не надо!", они с чертом исчезли, оставив лишь легкое облачко пара.
- Порядок, - сказал Бук.
Он вынул из кармана ковер-самолет, сел и вылетел в окно.
Минуты две стояла гробовая тишина. Прервал ее инженер Сильвуплюев:
- Ну что, остались без инженера? Может на освободившееся место за три тысячи молодого специалиста возьмем? То есть меня, уточнил он.
- Черта с два на три тысячи! - злобно плюнул царь и махнул рукой. - На сто тридцать примем!
Инженер обнял Сократова, и они, запев "Там, где пехота не пройдет", вышли.
Вдруг заахал министр:
- Царь-батюшка! Новый мост и дворец пропали!!!
Начались горестные крики, трехдневный траур.
А в доме инженера Сильвуплюева был праздник.
