– Погодите, существуют же в природе примеры симбиоза?
– Ты, скорее всего, имеешь в виду мутуализм.
– В чем разница?
– Отношения паразита и хозяина тоже можно назвать симбиозом, только от этого одна сторона выигрывает, а вот другая… – усмехнулся Дальний. – А при мутуализме взаимодействие видов приносит обоюдную пользу.
– Не станете же вы отрицать их благотворного воздействия на нашу цивилизацию. Один технологический скачок за последние десять лет чего стоит!
– Технологический скачок… – передразнил Дальний. – Эх, голуба, мутуализм в природе, конечно, существует, но лишь в том случае, когда виды не борются за ограниченные ресурсы внутри одной экологической ниши. И происходит это обычно из эгоистических соображений, когда взаимная выгода от отношений перевешивает затраты, необходимые для их поддержания.
– То есть вы считаете, что за членами группы "Эпсилон" охотятся… э-э-э… пришельцы?
– Есть такая вероятность, – уклончиво сказал Дальний и допил очередной стакан.
– Зачем? В чем выгода?
– А какая им выгода от общения с нами? Кто их, уродов, поймет? – махнул рукой старик.
– Вы сказали, что есть и другие версии.
Дальний вдруг оживился и с фальшивым энтузиазмом спросил:
– А ты что же не пьешь совсем? Непорядок, голуба. Отца помянуть надо, да и за встречу не мешало бы.
Хочет сменить тему, хитрый старик, подумал Ларин.
– Так я же на работе, Терентий Аркадьевич. Вообще-то, я собирался взять интервью у Ичиро Ямашита…
– Будет и интервью, – расслабленно махнул рукой Дальний. – Подгоню одного из моих ребятишек, ну вон хоть того, что тебя сюда привез. Шо парнишка толковый, он тебе все что нужно, про Ичиро расскажет. Хочешь, голуба, можешь написать, что ростом он, то есть я, семьдесят сантиметров, кожа зеленая, на руках и ногах по три пальца. И родился еще до крещения Руси.
Дальний хохотнул, довольный своей шуткой.
– Ну что, голуба, по рукам?
– Что с вами поделаешь?
– Тогда пей.
Ларин осторожно пригубил незнакомый напиток. Гердту можно, конечно, подсунуть фэйк, только сочинить надо покрасочнее, подумал он, а вот Сегуре… Похоже, таинственный информатор точно знал, кто обитает в глубине океана. Так что же, выходит, дядя Терри прав, и кто-то действительно за ним охотится? Пытаются поймать на живца? И он, Тимур, в роли наживки?
Напиток вкусом напоминал традиционный бурбон.
– Тоже из водорослей гоните? – поинтересовался Ларин, кивнув на бутылку.
– Обижаешь! – скривился Дальний. – Это натур-продукт. А ты, голуба, фуду потребляешь?
– Нет, – честно признался Тимур.
– А что так? Не нравится? – хитро прищурился Терентий. – Она ведь очень сбалансированная. Главное ее чистой водой запивать, чтобы усилить эффект. Двести граммов в день обеспечивают взрослого человека необходимым количеством калорий и всего остального. Почему же ты фуду не ешь?
– В моем кругу считается, что это еда для бедных.
Прозвучало по-снобски, но Ларин не решился сказать, что его вкусовые пристрастия изменились после того, как своими глазами увидел эту сероватую пасту.
– Ах, вон оно что! Ты, голуба, значит богатый? – хихикнул старик.
– На жизнь не жалуюсь. Могу себе позволить органику.
– Ну а я, тем более, могу себе позволить бурбон оттуда, – Дальний ткнул пальцем вверх.
– Тут не поспоришь, – улыбнулся Тимур, обводя взглядом подводный "дворец".
– Знаешь, что, Тим, пойдем-ка. Покажу кое-что и расскажу о мутуализме, который ты так защищаешь. Только для начала нужно будет надеть униформу.
Они облачились в белые защитные костюмы и, спустившись вниз на лифте, оказались в шлюзовом отсеке, от которого во все стороны расходились длинные галереи. Одна из них привела Тимура и Терри в огромный зал, похожий на гигантскую операционную. Стенные панели отражали мягкое белое свечение ламп. Никаких острых углов, ничего лишнего. Плавные линии. Предельно функциональный суровый минимализм.
Несколько человек в таких же защитных костюмах сосредоточенно занимались делом, не обращая внимания на посетителей.
– Вот так и живу, Тим – без отрыва от производства, – сказал Дальний, разводя руками. – Здесь лаборатории и инкубатор. А фермы расположены ниже, во впадине. Там у нас кормушка.
