Кори еще сильнее стиснула фишю. Через минуту бедная косынка будет ни на что не годна.
– Если вы беспокоитесь насчет денег, то я смогу выплатить их вам, в конечном счете, либо это сделает мой супруг, если я выйду замуж, из моего приданого. Или я смогу сэкономить и не позволю леди Коре купить половину тех платьев, которые, по ее мнению, мне нужны.
– Нет, дело не в деньгах. Я не выжимаю из себя каждый пенни, как ваш отец. – Дэниел почти прикусил губу. Теперь он принижает отца девушки. Насколько он знал, мисс Эббот была преданной дочерью. В конце концов, это же ее отец.
– Тогда если что? Если я не останусь надолго, если я не стану настаивать на вашей компании при каждом удобном случае? Поверьте мне, мистер Стамфилд, я предпочту взять с собой горничную или слугу, когда пойду на прогулку или за покупками.
– Если… если вы будете прилично себя вести, – выпалил он. – И не навлечете позор на мою мать и сестру.
– Позор? Я? Прилично вести себя?
– Ну, я имею в виду ваше прошлое. Вашу репутацию.
Кори с такой силой вцепилась в фишю, что оно разорвалось пополам. Жаль, что сейчас она не держала в своих руках сердце этого негодяя. Он что, полагает, что она станет завязывать подвязки у всех на виду или устраивать тайные свидания с любовниками в пустых, неосвещенных комнатах?
Комната, в которой они сейчас находились, как раз и была пустой и неосвещенной, да и компаньонки не было поблизости. Тьфу! С Кори было достаточно оскорблений от этого неотесанного существа со слишком большим телом и недоиспользованными мозгами. Забыв, что он – хозяин дома и любимый сыночек леди Коры, забыв, что она – леди, верит он этому или нет, она швырнула скомканные останки фишю в лицо мистеру Стамфилду.
– Вы говорите о моей репутации, любезный, когда нас может подвести ваша собственная дурная слава? Это ведь не я жила в лондонских трущобах, общалась с карманниками и заводила знакомства с мусорщиками. Не я ввязывалась в драки. – Девушка прислушалась к собственным словам и стиснула руки за спиной, чтобы не ударить его.
Теперь Дэниел взял стакан и осушил его содержимое.
– Я не сбегал с нищим солдатом.
– Нет, вы сбегали с проститутками.
– Видите? Говорить подобным образом не пристало истинной леди. Моя сестра никогда не должна слышать таких слов.
– Тогда она не должна слушать, как перемывают косточки ее брату, потому что именно об этом болтают люди. Кажется, вас это никогда не заботило – то, что до вашей семьи дойдут слухи о вашем распутном образе жизни.
– Моя жизнь ничем не хуже жизни других джентльменов. – Во всяком случае, не намного хуже.
– Что ж, я утверждаю, что вы не джентльмен, раз позволяете себе обзывать меня, тогда как я жила в уединении, почти как монахиня. Но посмотрели бы на себя – на вас туфли вашего отца, вы пьете вино, принадлежащее дяде, и позволяете матери управлять вашим имением.
– Вы забыли о том, что я живу в комнатах моего кузена, – сухо добавил Дэниел.
– В комнатах, расположенных в игорном клубе с дурной репутацией.
– Я возражаю против этого. «Макканз» не имеет дурной репутации. Там играют по-честному и не разбавляют вино водой.
Кори отвергла его протест, топнув босой ногой.
– Сюзанна говорит, что перед тем, как кузены вытащили вас из пьяного бесчувствия, вы прямо-таки жили в дешевых пивнушках. Вы представляли собой всего лишь жалкого, вспыльчивого пьяницу. Насколько мне известно, вы все еще им и являетесь, только окружение стало получше. – Она подчеркнуто заткнула графин пробкой. – Вы боитесь, что из-за меня перед нами закроются двери? Без вашей матери вы не смогли бы попасть даже в половину вестибюлей Мэйфера, не воспользовавшись тараном.
– Я никогда не был жалким пьяницей, – прервал ее Дэниел. – На самом деле, я был весьма доволен. – Во всяком случае, насколько он мог вспомнить. Он сделал все возможное, чтобы забыть войну и раны Рекса. – И ни одна скандалистка не орала на меня.
Кори была слишком возмущена, чтобы беспокоиться о том, что ее голос поднялся так же высоко, как и ее ярость. Ее нервы просто истрепались от волнения. А ее планы были слишком важны, чтобы полагаться в них на этого шута.
