– У меня нет одежды для парадного выхода.
Но гардеробная оказалась полна. Аккуратно развешенные сюртуки и брюки к тому же выглядели подходящего размера. Свежевыглаженная белая рубашка лежала на стуле.
– Как…?
– Леди Кора беспокоилась, что у вас не будет времени, хм, упаковать свой лондонский гардероб, так что она привезла несколько вещей из дома, насколько я понял.
Дэниел ничего не держал в Стамфилд-Мэноре, за исключением старой охотничьей куртки. Так что эти вещи, должно быть, принадлежали его отцу, который был таким же крупным, как и он сам.
Его догадка подтвердилась, когда Добсон показал ему темный сюртук и нанковый [4]жилет.
– Они немного старомодные, но сойдут до тех пор, пока вы не посетите своего портного.
Что ему делать у портного, когда у него так много перемен костюмов и рубашек? Теперь ему не нужно стоять смирно, когда с него будут снимать мерки, или затруднять себя выбором цветов и фасонов. Он благословил свою мать за ее хозяйственность. И за то, что она хорошо знала, как ее сын разбирается в моде – то есть никак. Он вечно забывал про моду и не беспокоился о ней. Дэниел носил бы даже тогу, если бы в ней было удобно. Однако о его отце нельзя было сказать то же самое, так что теперь Дэниел мог без опасений подвергнуться общественной цензуре.
– Мальчик-коридорный сделает все, что сможет с вашей, хм, обувью, пока вы принимаете ванну. – Добсон не мог заставить себя назвать поношенные обноски Дэниела сапогами. – Я уже распаковал пару бальных туфель в надежде, что они подойдут вам.
Он вышел, но через мгновение вернулся со стаканом вина и сигарой, избавившись от обуви Дэниела. Может быть, этот сухарь не такой твердый, каким кажется? Возможно, он осознал, что сможет спасти свою шкуру, если будет поддерживать Дэниела в хорошем настроении?
Много чего можно было сказать насчет роскоши, но «Аах» – вот все, что смог произнести Дэниел, когда погрузился в ванну. Богатство смягчает человека, но при этом чертовски здорово ощущать его. В кои-то веки ему удалось вытянуться в ванной, а не съеживаться и сутулится, как обычно. От сигары над его головой образовалось небольшое облачко, а от вина в голове растеклось приятно тепло.
– Аах, – снова проговорил он. В конце концов, эти дурацкие обязанности джентльмена оказались не такими плохими. Он сможет вынести то, что несколько недель будет жить как король, а именно столько ему понадобится, чтобы выдать замуж всех трех женщин. Он включил в это число и Сюзанну, несмотря на то, что считал ее слишком молодой. Учитывая ее разговоры о любовниках и желаниях, ей лучше оказаться с кольцом на пальце до того, как она весело свернет на путь наслаждений. Кроме того, если сестра не выйдет замуж, то им только придется проходить через такую же волокиту в следующем году, а затем в следующем. Дэниел глубже погрузился в горячую воду.
Нет, лучше покончить с этим брачным делом одним ударом. Сюзанна – шустрая маленькая штучка, ее грудь способна привлечь любого мужчину, а приданое удовлетворит самую щепетильную семью. Она сможет взять и выбрать лучшее из нынешнего урожая холостяков. Конечно же, ее нареченным должен быть кто-то, кто будет ценить ее. Он должен будет обращаться с ней, как с принцессой. А иначе ему придется иметь дело с Дэниелом.
Его мать представляла собой более колючую проблему, но это не означало, что она сама по себе не была розой в цвету. Просто ей нужен был мужчина тоже в расцвете лет, но не тот, кто нуждался в наследниках или материнской заботе для невоспитанных отпрысков. И не тот, кому нужно было бы состояние, чтобы выбраться из потока долгов. Дэниел не потерпит, чтобы какой-то недоумок жил за счет его матери или за его собственный счет. Но он мог представить свою матушку в роли величественной хозяйки лондонского салона, помогающей в продвижении политической карьеры или финансовых связей. Проблема состояла в том, что Дэниел не знал никого значительного в государственных или промышленных сферах. Однако граф и графиня должны были кого-то знать. Утром Дэниел напишет тете и дяде.
Таким образом, оставалась Корисанда Эббот. Он от всей души пожелал, чтобы они оставили ее дома.
