— Я чуть не поддался желанию оставить маленького агента для себя, — сказал он. — Ее силы скрыта под всей этой нежностью.
Итак. Он знал о моей профессии. Вероятно, поэтому не присутствует лично, а только на экране. Я только удивлена, почему он не злорадствует по поводу моей поимки.
— Какой бы не оказалась цена, — сказал Люциус грубым, сиплым голосом, заявляя права на меня, — я заплачу.
— А я удвою сумму. — Бросил Джонатан.
Люциус втянул воздух.
— Что ты сказал?
— Ты слышал меня. — Джонатан стал защищаться. — Я тоже хочу ее. Ты же не думал, что я помогу тебе по доброте душевной, правда? — Он стряхнул пепел с сигары на дорогие итальянские туфли Люциуса. — Пожалуйста, скажи мне, что ты не настолько глуп.
Из горла моего партнера вырвался рев… и не думаю, что это все лишь игра.
— Не могу поверить, что ты собираешься провернуть это. Она моя. Ты знал, как я хочу ее.
— А это мы еще посмотрим, да? — Джонатан выгнул бровь с надменным выражением лица.
Гробовая тишина воцарилась в комнате, скользя вдоль стен, как змея готовая нанести удар. Давайте, парни. Просто купите уже меня.
Наклонившись вперед, Люциус злобно сказал:
— Уверен, что хочешь тягаться со мной?
Джонатан нервно рассмеялся и принял притворно небрежную позу, вытянул ноги, сцепил руки над лацканами своего темно-синего пиджака.
— Ты можешь забрать ее, когда я с ней закончу.
— Никто из вас не поимеет ее. — Таргон хранил молчание до этого момента, и сейчас его глубокий голос эхом отразился от стен.
Он изучал меня и одновременно поглаживал золотое ожерелье, висящее на шее, его пальцы кружили вокруг уродливого коричневого камня в середине.
— Я заберу ее, — сказал он так, словно полностью уладил ситуацию.
— Суммы, джентльмены. — ЙенЛи потирал руки как жадный ребенок. — Мне нужны реальные цифры.
— Один миллион, — Начал Джонатан.
— Два. — Заявил Таргон.
— Пять. — Сказал Люциус. Он расслабился в кресле, абсолютно уверенный в своей победе. Независимо от того сколько денег потребуют, он заплатит. Или сделает вид, что заплатит, я полагаю.
Таргон продолжил.
— Пять земных миллионов долларов и двух воинов Таргонов.
— Продано. — Улыбнувшись, ЙенЛи хлопнул в ладоши. — Женщина твоя.
— Нет. — Одним пугающим, плавным движением Люциус подскочил на ноги.
Глаза ЙенЛи превратились у узкие щелочки.
— Я найду тебе другую Раку, Хантер.
— Я хочу эту. — Он указал на меня. — Она моя. Ее обещали мне. Найди ему другую.
— На самом деле, ее обещали мне. — Джонатан так сильно сжал сигару, что переломил ее пополам.
— Пожалуйста, скажи мне, что не настолько глуп, чтобы думать будто я сохраню ее для тебя, Джонатан, — сказал ЙенЛи, адресуя ему его же слова, сказанные Люциусу ранее. — Я уже владею твоей душой. Что нужно заполучить, чтобы сделать тебя счастливым? — затем обратился к Люциусу. — Я уважаю твоего отца, и с радостью поработаю с тобой в будущем, чтобы доставить тебе еще одну Раку. Что касается этой, победило лучшее предложение.
— Она моя, черт тебя дери, — зарычал Люциус. — Это плохо для твоего бизнеса. Как отреагируют твои другие клиенты, когда поймут, что ты не человек слова?
Вновь опустилась тишина, в этот раз еще более тяжелая чем в прошлый.
Кожа ЙенЛи стала темно-малиновой.
— Не становись моим врагом.
Его губы сжались, оставив только узкую щель для слов.
Люциус шагнул к экрану.
— Давай поговорим об этом.
— Нет.
Исходя из того, что услышала, я поняла — ЙенЛи с самого начала планировал продать меня Таргону.
Что может быть лучше, чем заручиться поддержкой таких непобедимых воинов? Потеряв Мрис-сти и став мишенью для правительства, ЙенЛи, вероятно, увидел в этом возможность приобрести непроницаемый щит. Или два.
— Я хочу поговорить, — настаивал Люциус. — Как мужчина с мужчиной. Лицом к лицу.
— Ха. Ты достаточно зол, чтобы попытаться убить меня прямо сейчас.
Я знала, что он пытался выманить ЙенЛи, и одобряла это. Тем не менее, не хотела покидать это здание, пока женщины не окажутся в безопасности. Нужно оказать какое-то сопротивление, возможно, сбежать отсюда.
Тогда… что? Думаю, нас раскроют. Я потихоньку поднимала пальцы к небольшому клинку, прикрепленному к спине
