На мгновение я прикрыла глаза.
— Так почему твой босс рад, что он сбежал?
— Теперь правительство желает знать, где находятся эти порталы, и они думают, что ЙенЛи укажет путь, — Майкл откинулся на стул, наблюдая за мной. — Они решили, что пока не узнают, он должен жить.
— Я неделями следила за ним. Он ни разу не раскрыл, ни единого места расположения портала.
— Приказы есть приказы. Он будет жить, пока не раскроет, как ему удается путешествовать меж планетами.
Что если ЙенЛи никогда не предоставит нужной информации? Обеспечивало ли это преступнику-убийце долгую и счастливую жизнь? Я не озвучила свои вопросы. Майкл знал, как я относилась к нарушителям закона. Мой взгляд скользнул вдоль футболки и прикрытому простыней телу.
— Как долго я пробыла здесь?
— Тринадцать дней, шесть часов, сорок восемь минут, — он положил ноги в дорогих итальянских туфлях на тумбочку из вишневого дерева. — Я привез сюда все, что тебе нужно.
— Даже доктора? — что полностью убило причину держать меня здесь, вне бдительного ока правительства.
— Нет, — нерешительно ответил он.
Я выгнула бровь.
— Кто меня залатал?
— Люциус Адер.
— Это ни о чем мне не говорит. Кто он?
— Мужчина. Человек.
Это заинтересовало меня, и я с любопытством посмотрела на Майкла. Одно упоминание об этом загадочном человеке, и отец застыл, а в глазах отразился проблеск беспокойства.
Майкл повидал в жизни немало плохого… порой даже он был причиной всего этого, так что он редко волновался. Тогда почему сейчас?
— Расскажи мне о нем, — напомнила я.
— Через минуту, — ответил он. Майкл подобрал кусочек невидимой нитки с брюк. — Ты помнишь еще что-нибудь с той ночи на складе?
Работа, как всегда, была на первом месте. Я больше не пыталась поддерживать разговор о своем незримом врачевателе. Я сконцентрировалась и мысленно воспроизвела каждую минуту, проведённую на складе. Затем я подняла взгляд на Майкла.
— ЙенЛи сказал, что в тот день собирался открыть портал. Тот день, конечно же, уже прошел, что означает, что порталы открыты не всегда, значит, он может только отправить свой «скот», так он их называет, в определенные дни.
— Что их открывает?
— Он не сказал.
Майкл нахмурился.
— Черт, кажется, мы опоздали. После того, как я подобрал тебя, отправил группу людей в «Яму». Там было пусто. Клетки обнаружили в подвале, но в них никого не было.
Желудок свело узлом, и я провела рукой по лицу.
— И никаких следов недавнего пребывания?
— Импровизированные туалеты, которое не успели опорожнить. Наручники со следами запекшейся крови, которые мы отдали на экспертизу на совпадение с кровью жертв. Каждая капля совпала.
— Что на счет Сахары Роуз?
— Исчезла, дом пуст. Она собиралась в спешке, что весьма очевидно.
— Замечательно, — пробормотала я, почти боясь задать следующий вопрос. Но мне пришлось. Мне были необходимы все факты. — Что на счет человеческой женщины на складе? Выжившей?
Откинувшись назад, он заложил руки за голову и уставился в потолок. Он крепко сжал губы, в то время как нас окутала долгая тишина.
— Ты не захочешь об этом узнать, — тихо произнес он.
Я выдохнула и тряхнула головой в отвращении…в отвращении к самой себе. К ЙенЛи.
— Она мертва, да?
Майкл кивнул, его лицо выражало сочувствие.
— Мне жаль, милая. У нее были слишком тяжелые раны. Она умерла прежде, чем мы оказались там.
Я прикусила щеку изнутри и отбросила все свои душевные сожаления, которые бритвой резали меня.
— Как ее звали?
— Не кори себя. Ты сделала что могла.
— Как ее звали? — настаивала я.
— Эми, — выдавил он, в его тоне сквозило недовольство. — Эми Эвенс.
Эми Эвенс. Она была молодой, возможно не старше двадцати пяти, с красивыми светлыми волосами и большими голубыми глазами. Как и каждая молодая девушка, она, вероятно, мечтала о любви и счастливой жизни, пока ее не похитили и не изнасиловали. В итоге, она умерла в одиночестве.
Мое отвращение и ненависть к ЙенЛи нарастали, но более того, росло и отвращение к самой себе. Я должна была защищать невинных, это было частью моей работы. Я закрыла глаза, надеясь заблокировать воспоминания, образы двух женщин: живых и прикованных цепями к стене; не знающих о том, что смерть уже стучится к ним в дверь. Я испортила все, что можно было. Я упустила свою цель; мне даже не удалось спасти одну человеческую жизнь.
