— Ты что, Роджер, правда хочешь всех перебаламутить? — встревожился Колин.
— Да нет. Но по твоему ответу я понял, что тебе так претит, что виновен именно Дэвид. — Роджер встал и потянулся. — Ладно, я с удовольствием оставлю все как есть — если хочешь.
— Да, черт возьми, конечно хочу. Я больше вообще не желаю этим заниматься.
— Вот и ладненько, — Роджер наклонился поднять упавшую трубку, не выдержавшую такого красноречия.
— А что ты теперь собираешься предпринять? — спросил Колин.
— Я-то? О, думаю вернуться в дом, поглядеть, что там творится. Инспектор мне, кстати, понравился. Может, поболтаем с ним. Кстати, надеюсь, ты останешься тут до завтра? Рональду, по-моему, этого бы очень хотелось.
— Нет, — сказал Колин. — Мне это совсем не по душе. Я ему уже сказал, что сразу после ленча отчаливаю.
— А-а. Ну а я думаю остаться. А как насчет дознания?
— Э, — доверительно произнес Колин. — Я там не понадоблюсь. С какой стати?
Роджер направился к дому. Раз он Колина не сумел убедить, то сам себя тем более. И, однако, был абсолютно уверен, что либо Дэвид Стреттон, либо Рональд причастен к смерти Ины, а другой брат выступил как сообщник — либо до убийства, либо после.
Рональд казался Роджеру даже более подходящим кандидатом в убийцы. Он решительнее, чем брат, и, похоже, способен быть беспощадным, если сочтет, что так надо. К тому же у Рональда двойной мотив — во-первых, беспокойство за брата, которого он явно очень любит, а во-вторых, личный интерес, чтобы Ина замолчала.
Правда, двойной мотив и у Дэвида — несчастное супружество и любовная связь на стороне. Хотелось бы знать, куда пошел Дэвид, когда расстался с Колином, размышлял Роджер. На крышу или нет? Время смерти предоставляет тут некоторую свободу маневра, что бы врачи ни говорили. Любопытно, как бы это выяснить?
Чем внимательнее он присматривался к этой новой версии, тем больше уверялся, что она правильная. Вначале он заблуждался, замороченный неверной тенью Чалмерса. Но теперь, рассматривая ситуацию непредвзято, понял, что простой метод исключения не оставляет другого виновного, кроме одного из двух братьев Стреттонов — Уильямсон и он сам не в счет; доктор Митчелл, несомненно, весь этот час был в зале рядом с женой; Майк Армстронг тоже не отходил от Марго; всех женщин следует отмести как не располагающих необходимой физической силой; по той же причине исключен и Чалмерс остались только Дэвид и Рональд. И еще, против них же, — алиби у Дэвида довольно слабое, а у Рональда таковое вообще не рассматривалось.
Что ж, удачи обоим.
Когда Роджер подошел наконец к дому, то решил, что не будет выяснять, куда пошел Дэвид, расставшись с Колином. Кто бы это ни совершил, хоть Дэвид, хоть Рональд, Роджер не имел ни малейшего желания вмешиваться. Убийству редко можно найти оправдание, но устранение такой язвы, как Ина Стреттон, и преступлением-то не назовешь. И самое лучшее в такой ситуации — просто не знать, кто это сделал, а еще лучше вообще ничего об этом не знать.
Однако входя в парадную дверь, Роджер не смог сдержать улыбки. Неужели Колин в самом деле до сих пор подозревает, что именно он, Роджер Шерингэм, один из всех, решился удавить Ину Стреттон? Или упрямый шотландец просто отбивается таким образом от обвинений в адрес Дэвида? Так или иначе, Роджера забавляла самая мысль о том, что он, Великий Сыщик Роджер Шерингэм, сегодня подозревается в убийстве.
Глава 11
Кактус под фуражкой
* 1 *
Инспектора Крейна Роджер нашел на крыше — тот беседовал с Рональдом Стреттоном. На заднем плане маячил констебль в униформе.
— Доброе утро, инспектор, — бодро поздоровался Роджер.
— Доброе утро, сэр. Забавно, но я вот только что говорил мистеру Стреттону, нельзя ли нам с вами тут поговорить.
— Надо же! Тогда я прибыл очень вовремя.
Роджер с любопытством огляделся. Днем он на крыше еще не бывал, а при свете она выглядела не совсем так, как в темноте. Во-первых, она оказалась значительно меньше, а во-вторых, решетчатая беседка находилась почти на самом ее краю, а не посередине, как ему казалось. А в центре как раз торчала виселица, и на ней по-прежнему болтались два оставшихся соломенных чучела. При свете солнца они выглядели нелепо и ничего мрачного в них не было.
